Домоводство. От сессии до сессии

— А какая связь? — поражаюсь я. — Вообще-то, сказки — это здорово, их все детишки любят; но причём здесь смены времён года и Рождество? И я, собственно?

— Видишь ли…

Он пропускает меня вперёд, из дому, на жёлтые камни дорожки, ведущей от крыльца в лес, шумящий золотом. Под очередным порывом ветра (откуда он под куполом? нужно бы выяснить!) срываются и летят, еле слышно постукивая друг о друга, тысячи листьев. Закручиваются штопором кленовые кораблики. Золотятся липы, благородной корицей темнеют дубы, багряными пальчиками дразнятся рябины и акации… Самое щедрое на краски время года!

— Там, среди сказок, одна детишек просто заворожила, — продолжает тем временем Мага. — Про девочку, которую мачеха отправила зимней ночью в лес за подснежниками. И, скажу тебе, нашим Мари и Софи пришлось несладко, растолковывая, что к чему. Я ведь попросил их поработать консультантами…

— Да ты что! — не могу удержаться от изумления. — И малыши приняли их нормально? Не испугались?

— Ну, положим, трудно испугаться того, кто приходит с улыбкой до ушей и полными руками подарков, да ещё ваяет всяких там Чучундриков из всего, что под руку подвернётся. Уж по этой части наши девочки мастерицы, сама знаешь. Они и растолковали, как могли, почему невозможно найти в лесу зимой цветы, что это вообще — зима, и подснежники в частности. А главное, что такое снег, откуда он берётся и зачем, собственно, нужен. И ещё ответили на несколько миллионов вопросов. Нам всем пришлось несладко с этими вопросами, Ива, особенно погоднику, которого мы со Стражами долго уговаривали на учебный показ времён года. Так что я теперь намерен немного на тебе отыграться. Безумно устал отвечать и хочу поделиться грузом. Но сперва у нас с тобой впереди небольшое теоретическое и практическое занятие.

Я с интересом поворачиваюсь к нему.

— Да? На какую же тему?

— На тему, для тебя теперь очень актуальную: «Как во время оборота сохранить одежду и обувь, а потом благополучно вернуть».

От радости я готова завизжать, как девчонка. Однако, сдержавшись, уточняю чинно:

— Мы будем оборачиваться?

— Совершенно верно, милая. И помни, что подобные познавательные лекции без практики — пустое сотрясение воздуха. Слушай, внимай и делай, как я.

…Ходить, ступая четырьмя могучими лапами по упругому ковру прошлогодней листвы, изрядно присыпанной нынешней, оказалось восхитительно. Медвежье тело, несмотря на габариты, движется легко, изящно, а главное — абсолютно бесшумно. Ни сучок под лапищей не треснет, ни кочка, будто ты не мишка, а кошка. Внутреннее чутьё докладывает: вот тут шагать аккуратнее и шире, а здесь просеменить, сюда не наступать вообще, а туточки как раз спокойно шествовать… И так далее. Сперва я пыталась контролировать сей процесс, хотя бы интереса ради, анализировать; но едва не запуталась в собственных ногах и руках. Или у медведей рук нет, одни ноги? Как вообще правильно? В общем, едва не увязла в конечностях. Но огромный чёрный волчище, мой надёжный спутник и по совместительству педагог, нахально напомнил известную притчу о сороконожке, которая в недобрый час задумалась, с той ли ноги ползёт, и ничем хорошим её самокопание не кончилось. Поэтому я, махнув… хм… пусть будет лапой… на опыты и аналитику, предоставила матушке-природе и инстинктам делать своё дело, оставив для меня, любимой, наслаждение прогулкой, запахами и яркими красками.

Кстати о красках. Их спектр отнюдь не чёрно-белый, а, напротив, расширенный. Не шесть цветов, как принято считать у японцев, не традиционных семь, перечисленных в культовой скороговорке об охотниках и фазанах[1], а полновесная художественная палитра со множеством оттенков. Не знаю, каким уж зрением пресловутая мать-природа наградила настоящих медведей Гайи, но вот Дар оборотничества здесь содержал в себе некую изюминку: глаза оборотня оставались почти человеческими, с тем же цветом радужки, но видели при этом куда острее.

«Достаточно, моя мохнатая красавица. Мы на месте».

Ухмыльнувшись во всю пасть, волк растягивается в центре знакомой поляны.

«Чувствуешь кого-нибудь рядом, Ива?»

Ещё одно достоинство обмена мыслями: возможность переговариваться собеседникам в не-человеческой ипостаси. Впрочем, при желании моя медведица умеет рявкнуть одно-другое слово, но уж очень потом болит гортань! Поэтому лучше уж так, телепатически.

Фыркнув, присаживаюсь рядом. Ощущение, будто на меховой коврик опускаешься, тёплый и очень, очень пушистый… Ну да, это ж моя собственная медвежья зад… попа! Ух ты, мягонько!

О чём это он? Шутит? Да я этих малышей давно почуяла!

«Детёныши в кустах. Затаились, как мышата. Шестеро справа, двое впереди, подсматривают. С ними сфинга Миа и кто-то ещё на подходе… А почему мы остановились? Чтобы их не напугать?»

«Точно. Мы большие и сильные, но мирные и нестрашные. А когда обернёмся людьми у них на глазах, докажем лишний раз, что человеки и звери очень близки. Ну, попробуешь перекинуться так, как я учил?»

Я вдруг робею. А смогу? Вдруг опозорюсь, как сороконожка?