Домовой

Время уже близилось к полудню, а мы с Бором все еще оставались вдвоем и к тому же пребывали в полном неведении. Мы понятия не имели, что с Викой, как она себя чувствует… Ни о чем плохом мы старались не думать. Беспокоились мы и об Алинке, пожалуй, ничуть не меньше, чем о Вике. Бедная девочка, как она, наверное, испугалась и расстроилась, когда узнала, что случилось с мамой!.. И что теперь с ней будет, пока Вика в больнице? Наверное, соседка Раиса Ивановна присмотрит за Алинкой… Но все-таки любящая коньяк пожилая дама, у которой никогда не было своих детей – явно не лучшая кандидатура в няньки.

Предаваясь этим невеселым размышлениям, я слонялся по комнатам, а Бор сидел на своем любимом шкафу и грустно напевал, подыгрывая себе на гармошке:

– Эх… яб-лочко… куды ты ко-тишь-ся… к чер-ту в ла-пы попадешь – не во‐ро-тишь-сяяя..

– Нашел время для песенок, – проворчал я. – И так тошно, а ты тут еще дискотеку устроил!..

– Слышь, блохастый, – домовой отложил гармошку, соскочил со шкафа и очутился прямо передо мной, – я, кажись, придумал, как могу все исправить!

– Ну-ка, ну-ка, – я присел, заинтересованно глядя на него, и приготовился слушать.

– Ну, во‐первых, я решил вас здесь оставить, – Бор помахал у меня перед носом растопыренной пятерней и загнул один палец.

– Вот спасибо, благодетель, век не забудем твоей милости, – я попытался изобразить поклон, насколько вообще коты на такое способны.

– И нечего подкалывать, рыжий, – хмыкнул он. – Это ведь от меня зависит – кто будет жить в доме, а кто нет. Вот я и решил: пусть ваша семейка останется. Мне вы, в общем, нравитесь. Алинка очень славная, Вика тоже ничего… Ну, а тебя я уж так и быть потерплю.

Я только фыркнул, сочтя, что отвечать на такое будет ниже моего достоинства.

– А раз тут будет жить хорошая, добрая, дружная и любящая семья, то и атмосфера в доме наладится, – продолжал Бор, загибая следующий палец. – Это, стало быть, уже второе…

– Чтобы атмосфера в доме наладилась, надо чтоб хозяйка в себя пришла, – буркнул я. – А ты мало того, что в больницу ее отправил, так еще ее из-за тебя с работы выгнали. На что она теперь жить будет, ребенка растить? А долг отдавать? Там знаешь, какая сумма? Ты до стольких небось и считать-то не умеешь!

– А вот это третье! – глаза Бора радостно заблестели. – С этим я как раз могу Вике помочь! Я ей такой подарок сделаю, какого она еще никогда в своей жизни не получала и, наверное, больше и не получит…

– И что ж ты ей подарить собираешься? – заинтересовался я.

– Да деньги, конечно, что же еще. У людей ведь деньги все проблемы решают… Ну, по крайней мере, люди так думают.

– И где ты их возьмешь, эти деньги? – приставал я. – Ты же говорил, что у тебя ничего ценного, кроме силодара, нет?

– Я говорил, что у меня золота нет, – уточнил Бор. – Но зато есть доллары. И немало. Целая коробка.

– Да ладно! – я так и подскочил. – А ты не врешь? Откуда они у тебя?

– А я разве не рассказывал? – удивился домовой. – Жил у меня тут в девяностые бандюга один, из рэкетиров. Здоровенный такой, как шкаф… И такой же, как шкаф, тупой. Все доллары копил, уж не знаю на что, в жестяную коробку из-под конфет складывал. И все сотенными бумажками. Тайник у него был в кладовке… Я подождал, пока коробка наполнится доверху, а потом взял и перепрятал ее. Вот смеху было! Полез он в тайник, а денежки-то – тю-тю! Он всю кладовку перерыл – нету. Тут его кондратий и хватил. Уехал в больницу – и уже не вернулся…

– А деньги так у тебя и остались? – я с трудом мог скрыть волнение. – И ты отдашь их нам?

– Ну, не вам, а Вике, – поправил Бор. – Тебе-то, рыжий, они зачем?

– Ну, не скажи… – начал было я… Но тут мы оба услышали шум открываемого дверного замка.

– Наши девчонки вернулись! – обрадовался домовой.

– Доставай скорее свои доллары, – поторопил я. – Представляешь, как хозяйка обрадуется! Входит она вся такая несчастная, из больницы – а тут куча денег.

– Ща, один момент! – Бор запрыгнул на шкаф и принялся копаться в своем барахле. – Да где ж она у меня?

– Быстрее! Быстрее! Идут! – командовал я, прислушиваясь к шуму в прихожей.

– Вот, нашел! – домовой соскочил вниз, держа в руках жестяную коробку размером с толстый словарь. Он поставил ее на стол, и крышка сама собой откинулась, открыв плотно уложенные внутри пачки перетянутых резиночками купюр.

– И… сектор при-и-из! – закричал Бор, выбегая на середину комнаты.

– Та-даааам! – поддержал я.

Дверь распахнулась… Но на пороге появились не Вика с Алиной и даже не Раиса Ивановна, а все тот же расписной тип – парень в татуировках, приходивший вчера за силодаром.

– Блииин! Опять он! – лицо Бора аж перекосило.

– И вот зачем ты достал деньги? Не мог подождать?! – тут же отчитал его я.

– Погоди, может, он их не увидел, – понадеялся Бор.

Но меткий глаз воришки тотчас же углядел жестянку.

– Твоююююю мааать… – ошалело проговорил парень, бросаясь к столу. – Тут что – игра «Кто хочет стать миллионером?», финал?! Сколько ж тут бабла-то?!

– Ну все, гоблин, в этот раз домой вообще без трусов уйдешь! – сердито пообещал ему Бор.