Домовой

– А вот сюда повернуть, вот так… – показывал ей Андрей.

Вика вышла за дверь, я поспешил за нею следом.

В нашей квартире было на удивление тихо. Я пробежался по комнатам, но Бора нигде не было видно.

– Домово-о-ой! Ты здесь? – позвала Вика.

Ответом ей была тишина.

И тут, признаюсь, я забеспокоился. Заглянул под стол, в то самое место, где Бор всегда появлялся после всех этих колдовских штучек и тяжелых последствий воздействия силодара. Но под столом тоже никого не оказалось, и тогда в мою светлую голову закралась нехорошая мысль – а что, если ворожба злой колдуньи все же подействовала? Что, если эта ее жуткая «темлеха» все-таки сработала? И мы больше никогда не увидим своего домового?

– Ты здесь? – повторила Вика.

И снова никто не отозвался.

– Эй ты! – закричал тогда и я. – Чего не откликаешься? Невежливо молчать, когда тебя зовут!..

– Скажите на милость! – послышался наконец знакомый ехидный голос. – Шерстяной носок пришел меня хорошим манерам учить!

– И не думал, – тут же парировал я. – Делать мне больше нечего. Это ж все равно бесполезно!

Конечно же Вика не могла нас слышать. Она не стала зажигать свет и тихонько прошлась по темной квартире с явными следами разгрома – времени навести здесь порядок еще не нашлось.

– Я поговорить с тобой хотела… – тихо произнесла Вика после долгой паузы. – Знаешь, в чем основная проблема нас, взрослых? Мы разучаемся верить в чудеса! В детстве мы не различаем сказку и реальность. Мы верим в злых ведьм и добрых фей, мечтаем о волшебной палочке и путешествиях в сказочную страну… Если бы мне, когда я была маленькой, сказали, что я встречусь с настоящим домовым, я бы, наверное, до потолка прыгала от счастья… А теперь… Теперь, будучи взрослой, я так испугалась! И за Алинку, и за себя… Ты уж не обижайся, пожалуйста, но я решила, что ты обязательно сделаешь нам что-то плохое…

– Да ладно, че там обижаться… – смущенно пробормотал Бор. – Сам виноват. Напугал вас…

– Но когда ты спас Алинку, я поняла, что ты… что ты за нас! – продолжала Вика. – И мне вдруг так стыдно стало! Я сразу тебе все простила – и Евгения Олеговича, и эскизы испорченные… Теперь я понимаю, что ты так… так шутил просто. Забавлялся… Ну, как дети. Я ж не сержусь всерьез на Алинку, когда она дурака валяет… И потом – я ведь тебя тоже обижала. И не слушала Алинку – а ведь она сколько раз советовала подружиться с тобой… Мы, взрослые, никогда не слушаем детей – а ведь зря. Они во многом разбираются лучше нас. Вот Алина сразу поняла, что ты подарил нам сказку, а я… В общем, прости меня, хорошо?

– Да ладно, че там, – снова повторил Бор. Я видел, что ему одновременно и очень неловко, и очень приятно. – Оба хороши. Оба дурканули…

– Знаешь, я очень хочу, чтобы ты остался с нами. Чтобы мы вместе жили, одной семьей. Вот, – Вика положила на стол горсть шоколадных конфет. – Алинка говорит, что это твои любимые. Угощайся, пожалуйста.

– Верно, любимые, – лицо Бора расплылось в широкой улыбке. – Спасибо!

Он взял со стола конфету, развернул и положил в рот. А бедная Вика так и замерла от изумления – ведь на ее глазах конфета сама взлетела в воздух, освободилась от бумажки и исчезла! Наверное, Вика могла бы решить, что сходит с ума… Но в этот момент со стороны лестничной площадки послышались шаги.

– Не заперто… – донесся до нас голос Раисы Ивановны. – Вика! Викуля, быстрее! Андрей уходит, его надо остановить!

– Да, я сейчас, – торопливо откликнулась Вика и снова обратилась к Бору: – Да, и еще одно… Обещаю, что больше никогда не буду ставить тебе блюдечко на пол. Ты же не кот!

– Так, погодите, не понял? – возмутился я. – А разве блюдце на полу – это не признак высшей расы?!

Но домовой только захохотал надо мной, а Вика, подойдя к дверям, обернулась и пригласила:

– Бор! Идем с нами праздновать! Ты же член нашей семьи…

Как только мы с Викой вернулись, Андрей сразу же раздумал уходить.

«Ну, наконец-то!» – зашумели все, увидев Вику.

– Мама, мороженое растает! – упрекнула Алинка.

– Мужчины, ну что вы сидите? Валя, Андрей! Открывайте шампанское! – скомандовала Раиса Ивановна.

Хлопнула пробка, золотистое вино запенилось, полилось в хрустальные бокалы, и как-то так само собой вышло, что полных бокалов оказалось не четыре, а пять.

– За новую жизнь «трех двоек»! – провозгласил Валентин Петрович, которого Раиса Ивановна теперь уже снова называла Валей.

Все (кроме нас с Алинкой, конечно!) чокнулись, пригубили бокалы… Тут у Вики зазвонил телефон, и я на всякий случай подскочил как можно ближе. Бор который конечно же воспользовался Викиным приглашением, подмигнул мне и тоже пристроился подслушивать.

– Здравствуйте, Викочка! – медовым голосом запела трубка. – Это Элла Аркадьевна, риелтор. Как ваши дела? Как квартирка? Все ли хорошо?

– Да, спасибо, Элла Аркадьевна! – с улыбкой отвечала Вика. – У нас все прекрасно. И мы очень вам благодарны за эту квартиру.

В трубке что-то хрюкнуло, и риелторша на некоторое время замолкла.

– Э… Точно все хорошо? – осведомилась она наконец после долгой паузы. – Неужели вообще никаких проблем? И ничего странного, подозрительного не происходит?