Дон Гуан

— Нет более благодарной роли, чем быть учителем для такой красавицы в столь высоком начинании…

— А вдруг я, напротив, слишком искушённая?

— Тогда я согласен быть твоим послушным учеником.

— И всё же — нет!

— Тогда кто же мы?

— Мы, скорее, партнёры. В результате нашего сотрудничества каждый должен получить то, что ему сейчас нужно.

— Ну, нет. Так я не согласен. С другой стороны… Да. Каждый. Но… Это уж как-то слишком протокольно.

— Зато честно. — Она впервые почувствовала, что находиться рядом с таким уверенным в себе человеком может быть даже комфортно. Его напор не отталкивает почему-то. Скорее, вызывает чувство защищённости. Да, в его мощном энергетическом поле она чувствует себя уверенно как в коконе. Он должен быть ей отвратителен. Ведь она для него не больше, чем дичь для охотника. А она чувствует себя подключённой к его пауэр-банку и заряжается тем, чего ей больше всего в жизни не хватает.

Самолёт отчалил от теле-трапа. Но на пол пути к ВПП остановился и замер. Прошло минут десять затянувшейся паузы. Пора бы уж взлететь, а они всё стоят. В чём причина?

— Ну что ж, приступим к делу — нарушил молчание он.

— Как? Прямо здесь? — испугалась девушка.

— Я имел ввиду твою выпускную работу! — рассмеялся он. — О чём она?

— Пушкин. Маленькие трагедии. Каменный гость. — выпалила механически.

— Хм. Оригинально. Нет, скорее… банально. А может быть лучше что-нибудь актуальное — из молодёжной тематики? То, что цепляет? Я могу много интересных идей тебе накидать. Только дорабатывай в своём вкусе.

— Нет. Это любой дурак может.

Вот так. Не больше и не меньше. Похоже, сложная попутчица попалась.

— Но почему — Пушкин?

— Во-первых, Пушкин вечен. А во-вторых, его никто и никогда не ставил правильно.

— И это ты, девчонка, заявляешь после того как "Маленькие трагедии" ставили выдающиеся мэтры и такой великий актёр как Высоцкий сыграл главного героя? — его возмущению не было предела.

— Да. Ставили скверно. Подбор актёров ужасный.

— Ты не признаёшь талант Высоцкого?

— Признаю. Высоцкий — гений. Но он невозможен в этой роли.

— Но почему?

— У Пушкина Дон Гуан — человек огромного роста. А это меняет всё — каждая фраза произносится по-другому. Каждый жест меняет смысл.

— Но с чего ты взяла, что он именно таков?

— Из текста.

— Процитируй.

— Начало первого действия. Первые строки. — Дон Гуан: "Дождёмся ночи здесь. Ах, наконец, достигли мы ворот Мадрита. Скоро я полечу по улицам знакомым, усы плащом закрыв, а брови шляпой. Как думаешь, узнать меня нельзя?" — Лепорелло: "Да, Дон Гуана мудрено признать. Таких как он такая бездна." — Дон Гуан: "Шутишь. Да кто ж меня узнает?" — Лепорелло: "Первый сторож, гитана или пьяный музыкант. Иль свой же брат — нахальный кавалер со шпагою под мышкой и в плаще." Конец цитаты.

— И где же здесь про рост?

— А вы подумайте. Чёрная южная ночь. Средневековый город без признаков освещения. Идёт человек в плаще. Разглядеть вы можете разве что силуэт, не более. И то лишь в тусклом отблеске луны. По какому признаку его безошибочно узнает каждый встречный?

— Лицо? Усы? Дорогой костюм?

— Лицо скрыто надвинутой шляпой. Одежда — плащом. Люди маленького и среднего роста — все одинаковы в такой ситуации. А чтобы быть узнаваемым ночью, ты должен быть не просто высоким, а самым высоким во всём городе. Единственным в своём роде. Только в этом случае не спутаешь.

— Возможно. Но почему это так важно?

— Как почему? Маленькие люди отличаются от крупных во всём. Они мелочны, злобливы и конфликтны. Они подвижны и суетливы как жуки. Им постоянно нужно мельтешить, чтобы их видели и не наступили на них ненароком.

— Да это же расизм какой-то по ростовому признаку…

— Простите. Я слишком заострила полемически свою мысль, полагая, что и вы человек творческий. Почему вы так пристально смотрите на меня?

— Не могу оторваться от твоих глаз. Мне сейчас показалось, что на роль Донны Анны мы никого не найдём лучше, чем ты. Странно, что мы не взлетаем. Уже целых полчаса мы должны быть в полёте.

Николай наслаждался её обаянием. Обаяние умной женщины в корне отличается от любого другого. А она к тому же ещё так самодостаточна. Её мир целен и прекрасен.

— Но я затрудняюсь предположить, где мы возьмём актёра на главную роль с таким ростом? Хотя… можно попробовать Филиппа Киркорова. — рассуждал он.

— Ну, нет! Он не подходит. Я не хочу ничего плохого сказать про него, но Дон Гуан — предельно серьёзный и конкретный человек.

— Странный он у тебя какой-то. А я-то думал, что он почти шут гороховый… Ну, если он серьёзный, то может мне попробовать себя в этой роли?

— Вы тоже не подходите. Не обижайтесь. Вы — прагматик и циник. А он — возвышенный романтик.

— Ну, спасибо. Это в конце концов бестактно и невоспитанно. Я должен помочь тебе сделать эту постановку и ты же ставишь мне невыполнимые условия. И где это ты у Пушкина вычитала, что он весь такой распрекрасный? Может ты просто влюблена в него?

— Да. Я влюблена в образ. Только как режиссёр. Это нормально.