Дон Карлос. Том 1

— Я сейчас же отправлюсь, чтобы выхлопотать дозволение выйти из Мадрида с военным отрядом, — проговорил Мануэль. — Надо сделать все, чтобы напасть на ее след. Нет ли у тебя каких-нибудь соображений насчет того, куда она могла бы отправиться?

Антонио покачал отрицательно головой.

— Послушай, а не отправилась ли она к Амаранте? — сказал Мануэль, и глаза его сверкнули при этих словах. — Там я, несомненно, что-нибудь узнаю, если не найду самой Инес.

— Напрасная надежда, друг мой.

— Так ты был уже у этой девушки, которую графиня так любила и защищала?

— Я был у нее, но ее не нашел, она тоже скрылась.

— Так, верно, они вместе убежали!

— Кто же это может знать.

— Я найду ее, хотя бы она была на краю света! — воскликнул Мануэль. — До свидания, друзья.

— Мы тоже будем искать ее, — сказал Жиль, — это — наша общая цель.

Трое друзей оставили дежурный зал и, выйдя вместе, расстались, поклявшись друг другу отдать все силы для достижения цели.

XXIII. Смерть герцога

Герцогиня Бланка Мария Медина сидела в своем будуаре за письменным столом, инкрустированным золотом и перламутром, и писала на надушенном листе бумаги письмо.

«Дон Мануэль Павиа де Албукерке, пишу вам эти строчки в надежде, что это письмо не останется нераспечатанным, как прежние мои письма! Прошу вас, приезжайте сегодня вечером во дворец герцога Медины, у меня есть новость, в высшей степени интересная для вас, новость по делу, занимаюшему вас в настоящую минуту более всего на свете. Яжду вас, и будьте уверены, что в моем салоне вас ожидает всегда радушный, искренний прием».

Бланка Мария, написав последние слова, пробежала глазами это дипломатическое послание и с дьявольской улыбкой проговорила мысленно: «Этим я поймаю его на удочку». Потом, вложив письмо в конверт и запечатав его изящной облаткой, она позвонила в колокольчик, стоявший на ее роскошном письменном столе. Фелина вошла в будуар.

— Что прикажете, ваше сиятельство? — спросила прелестная служанка.

Герцогиня сделала надпись на конверте и встала со своего места.

— Отправь сейчас же это письмо дону Мануэлю, — сказала она, отдавая конверт. — Скажи слуге, чтобы он отнес его безотлагательно, письмо очень спешное, теперь уже шесть часов.

— А если он не застанет дома дона Мануэля? — спросила Фелина.

— Если его нет дома, он должен быть или во дворце, или на Прадо. Стало быть, в каком-то из этих мест посланный должен будет его найти.

Служанка удалилась.

— Он должен приехать, от этого зависит все, — прошептала герцогиня, — и должен попасть в ловушку, которую я ему расставила! Инес устранена скорей и легче, чем я предполагала, она попала в западню, которую сама себе приготовила. А Мануэль погибнет от моей руки! Да, ты погибнешь, тщеславный, гордый человек, так страшно избалованный женщинами. Гибель твоя уже близка, и погублю тебя я, которую ты заставил страдать, но и ты пострадаешь не меньше! Сам не подозревая, ты поможешь мне достичь моей цели, не думая, не гадая, ты навлечешь на себя подозрения, подозрения, которые оттолкнут от тебя всех. Сам ты долго не будешь знать о тяготеющих над тобой подозрениях, так как подобные подозрения не высказываются открыто, — продолжала развивать свою мысль Бланка Мария и в глубине души торжествовала, глаза ее блестели, выражение злобной радости не сходило с лица. — От тебя будут отворачиваться с отвращением, будут указывать на тебя пальцами, и это больше, чем что-либо еще, будет терзать и мучить твою гордую душу, это самое чувствительное страдание для тебя, какое только можно придумать.

Бланка Мария Медина умеет мстить за себя, Мануэль! С улыбкой она роет яму, в которую ты должен попасть! Она никогда не забудет того, что ты ей сделал, она перехитрила тебя, несмотря на то, что ты очень хорошо должен был знать сердце женщин, но ты поверил, что все, что она тебе говорила тогда, она говорила искренне, ты поверил потому, что она поддалась твоему неукротимому желанию легче и скорее, чем ты надеялся, чем ожидал! Сегодня вечером тебя увидят в салоне герцогини Медины, увидят как интимного, близкого друга, а когда завтра узнают, что герцог лежит в предсмертных судорогах, будут уверены или, по крайней мере, будут подозревать, что он отравлен тобою. В глазах общества ты сделаешься убийцей и предателем, так как свет будет убежден, что под маской друга дома, распивая с ним вино, ты всыпал ему яд в стакан! Открыто не осмелятся тебя обвинить и отдать в руки правосудия, но будут смотреть как на убийцу, будут избегать тебя, будут закрывать перед тобою двери, а ты будешь смотреть на это сначала с изумлением, потом с раздражением, ты будешь мучиться в душе. Ничем не заслуженное презрение и отдаление от тебя людей будут ежедневно доводить тебя до отчаяния, а Бланка Мария будет наслаждаться твоим скрытым гневом и страданием, ранами, наносимыми твоему тщеславию!