Дон Карлос. Том 1

И тут в коридоре послышались шаги старого Цимбо. Медлить было нельзя. Она вспрыгнула на подоконник и вылезла в окно. Ее попытка должна была удаться, сыщики, судя по всему, были в коридоре, наверху, вместе с Цимбо. Она прикрыла за собой окно и, благополучно спустившись по лестнице на двор, бросилась к деревьям и скоро исчезла за ними.

Старый предатель стоял у ее двери с Фрацко и Ра-моном и тихо стучался. В комнате никто не отзывался на этот стук. Цимбо постучал сильнее.

— Откройте, сеньора! — воскликнул он наконец. — Это я, Цимбо, цыган!

— Не открывает, — прошептал Рамон, — что бы это значило? Не заметила ли чего-нибудь?

— Что бы она могла заметить? — сказал Фрацко. — Стучи громче, — добавил он, обращаясь к цыгану.

— Верно, заснула, — заметил последний, — она ведь очень измучилась, — и принялся стучать громче.

Когда и на этот стук ответа не последовало, Рамон забеспокоился.

— Что там с ней случилось? — сказал он шепотом. — Что стучать, надо надавить хорошенько на дверь. Времени у нас немного.

— Не может быть, чтоб она так крепко заснула, наверное, просто боится отпереть, — заметил цыган. — Сеньора, отворите, это я! — сказал он погромче.

— Я начинаю думать, что ты, старая лисица, нарочно держишь нас здесь! — воскликнул злобно Фрацко. — В комнате никого не слышно. Пусти-ка меня, я открою.

Он оттолкнул Цимбо и Района и всей тяжестью навалился на старую, плохонькую дверь, поднажал — и она отворилась с громким треском. Все трое вошли в маленькую комнатку.

Рамон и Фрацко сразу увидели, что в ней никого нет.

— Что же это такое, где она? Никого нет, кроме дохлой собаки, — проговорил с яростью Фрацко, указывая на Кана.

— Она ушла, — пробормотал Рамон. Цыган осмотрел все углы, заглянул под кровать, он не мог прийти в себя от изумления.

Фрацко посмотрел на него недоверчиво.

— Куда же делась графиня? — спросил он, обращаясь к нему. — Ты ведь хотел нам выдать ее, старая каналья!

— Ах ты, мошенник! Хотел деньги взять с нас вперед, да и удрать небось!

— Ну смотри, с нами шутки плохи. Говори, где графиня? — угрожающе воскликнул Фрацко. — Куда ты ее дел?

Цимбо стоял, окаменев от изумления.

— Ничего не понимаю. Это какое-то чудо! — проворчал он сквозь зубы.

— Я выбью из твоей головы это чудо, старый черт! — произнес Фрацко с яростью, толкнув старика к порогу. — Так ты вздумал обмануть нас! Ты хотел взять с нас деньги, да нас же после на смех поднять! Не так мы глупы, как ты думал!

— Говори же, где сеньора? — воскликнул Рамон, так треснув Цимбо кулаком, что у того потемнело в глазах. — Куда ты ее спрятал, признавайся?

— Признавайся сейчас же! — прошипел Фрацко, сбив старого предателя с ног. — Говори, где графиня?

— Не знаю, сеньоры, клянусь, что не знаю! Она была здесь, когда я пошел к вам.

— Так мы и поверили тебе, цыганская рожа, — сказал Рамон, — знаем мы ваше отродье, всякого проведете, всякого норовите надуть! Сто реалов хотел стянуть. Нет, постой, брат, ты у меня за это поплатишься!

—— Смилуйтесь, сеньоры, клянусь вам всеми святыми, Богом клянусь, что не знаю, куда она подевалась.

— Да разве для вашего цыганского племени есть что-нибудь святое? Смотри-ка, вздумал шутки шутить. Знаем мы, что значит цыганская клятва, — заметил Рамон, продолжая осматриваться в комнате.

— Она спустилась в окно! — вдруг воскликнул Фрацко, отворяя его. — Пока он болтал там с нами внизу, она преспокойно спустилась вниз и убежала.

— Так, так, ты прав, — согласился Рамон. — Надо поторопиться, чтобы не упустить ее.

И оба торопливо начали спускаться через окно.

Цимбо был радехонек, что они отвязались от него. Но едва они скрылись, как в коридоре послышались шаги, там кто-то страшно ругался и кричал.

Это был хозяин, который, услышав наверху шум, позвал своего конюха и пошел узнавать, что случилось. В одной руке он нес фонарь, а в другой плетку.

— Что это за компания наверху?! — восклицал он, идя по коридору. — Шум какой подняли среди ночи! Ах, черти, дверь изломали мне! — закричал он еще громче.

Старый Цимбо поднялся с жалобной миной.

— Они выскочили туда, — сказал он, указывая на открытое окно.

— Да, это настоящие разбойники! — крикнул хозяин. — А все виновата эта сволочь — цыган! Держи старикашку, Бернард, другие улизнули.

Цимбо сжали здоровые руки.

— Пощадите, дайте мне сказать… — умолял он.

— Молчи, старый мошенник! Все вы, цыгане, воры и обманщики. Заплати мне за сломанные двери, а до тех пор — ни слова!

Цимбо все-таки пытался объяснить, в чем дело, но взбешенный хозяин ничего не хотел слышать.

— Деньги! — кричал он. — Ну погоди, ты у меня дешево не отделаешься! С тебя пятьдесят реалов.

— Но сжальтесь же, выслушайте!

— Без разговоров, цыган, — прикрикнул Бернард, — плати деньги или я переломаю тебе кости так, как ты сломал двери в доме моего хозяина!

— Меня тут не было, сеньор, двое незнакомых мужчин…

— Ты мне попался, ты и заплатишь за беспорядок. Давай деньги!