Донабер (СИ)

С той памятной для Анаэль ночи прошло уже несколько лет. Она многое успела повидать, испытать и понять. Понять что жизнь не такая уж простая штука, а окружающий мир не такой светлый и приветливый как это казалось ей раньше. И что мудрые эльфы не просто так закрываются от него. Девушка посетила еще два эльфийских города: Амодриэль и Таньяоль. И оба эти города смотрели на нее как на чужую, как будто она была каким-то мерзким орком. Даже к полукровкам там относились гораздо лучше, чем отнеслись к ней. Это было обидно, очень обидно, но она проглотила свою обиду. Она осознала, почему это произошло. Просто она бросила им всем вызов, всему укладу жизни эльфов, и они не смогли простить ей этого. Они не понимали ради чего все это. Ее поведение больше подошло бы какому-то челу, а не чистокровному эльфу. И именно поэтому Анаэль и сблизилась в конечном итоге с людьми. Она как будто была одной из них. И именно из-за людей она и попала в ту ситуацию, из которой мы ее вытащили. А произошло это так….

Анаэль лежала на уступе и наблюдала за протянувшейся внизу дорогой. Ее спутники, их было двадцать семь, расположились чуть ниже. Они прятались среди камней, которых было великое множество на склонах Драконьего ущелья, в которое вела дорога. Ждали они невольничий караван, который по их сведеньям, должен был проследовать этим путем в ближайшее время. Караван направлялся к Энкариону. Невольниками в нем были люди. Их погонщиками нечисть, прислуживающая Аркагрею.

Солнце клонилось к закату, когда эльфийка разглядела появившийся на горизонте караван. Она тут же протяжно свистнула, подражая мелкой полевой птице. Ее товарищи также ответили ей свистом, и принялись готовиться к атаке.

Быстро темнело. Караван еле тащился по дороге. Анаэль уже свободно различала все фигуры. Невольников было около трех десятков. Они шли цепочкой, скованные одной цепью. Сопровождало их пятеро конных орков, сновавших туда-сюда вдоль бредущих людей; десяток степных троллей и шестеро полукровок – люльфов, восседавших в высокобортной повозке впереди каравана. Вот их Анаэль ненавидела больше всех. Смесь человека с эльфом, унаследовавшая от обеих рас все самое худшее.

Как обычно люльфы были вооружены длинными охотничьими луками. На плечах троллей покоились массивный алебарды, орки то и дело плашмя били невольников изогнутыми палашами.

Когда караван приблизился к входу в ущелье, стемнело окончательно. Орк, одетый в настоящие панцирные доспехи, остальные его спутники были в простых кожанках с нашитыми на груди металлическими пластинами, поднял руку, подавая сигнал остановиться. Невольники тут же попадали на землю. Орки засуетились вокруг своего вожака. А тот вглядывался в черный провал ущелья и недовольно принюхивался.

- Что ты там унюхал, Охгон? - подал голос один и люльфов.

Орк проигнорировал его слова.

- Ну, хватит, - продолжал полукровка, - мы этим путем ходим уже почти год и никогда ничего не случалось.

- Заткнись! – огрызнулся вожак.

Люльф попытался, было тут же схватиться за лук, но его товарищи не дали ему это сделать.

- Успокойся Энар, - прошептал один из них, - пока не время.

- Ненавижу этого ублюдка, - сквозь зубы прошипел тот.

« Хорошие у них отношения», - подумала Анаэль, наблюдая за это сценой. Темнота для нее была совсем не помехой, а чуткий слух позволял расслышать любое слово, даже произнесенное шепотом.

Тем временем орки одели на руки, притороченные до этого к седлам круглые щиты, люльфы наложили стрелы на тетиву, тролли сняли алебарды с плеч.

- Неужели он нас почуял, - взволновалась Анаэль.

Невольников пинками подняли на ноги, и люльфы зажгли несколько факелов, которые воткнули в кольца, специально для этого прикрепленные к бортам повозки. Сами же они покинули свое транспортное средство и рассредоточились вдоль цепочки невольников. Свет был нужен только людям, остальные могли свободно обойтись и без него, однако никто не хотел, чтоб их товар переломал себе ноги в темноте. Караван медленно стал втягиваться в черную утробу ущелья.

Анаэль покинула свой пост, и бесшумно заскользила вниз, к своим замершим в ожидании товарищам.

Оказавшись рядом с Метольдом, девушка сняла со спины лук, и бережно натянула на него тетиву. Вторую такую невозможно было найти во всех Срединный землях, так как плела она ее из собственных волос, а ведь всем известно, что лучше нет материала для тетивы, чем волосы чистокровного эльфа. Люльфы так же плетут тетиву из своих волос и даже смеют утверждать, что она ничем не хуже эльфийской. Конечно же, это полнейший бред, однако находятся такие глупцы, что верят даже этому.