Донал Грант

Донал шагал на восток, надеясь отыскать какую–нибудь работу. Он был бы не прочь снова стать пастухом и провести свою жизнь на лугах и в горах, как его отец, если бы не два веских соображения. Во–первых, он знал много такого, что неплохо было бы передать другим. Во–вторых, он любил проводить свои дни в обществе книг. Человек должен уметь обходиться без того, в чём ему отказано, но если сердце его стремится к чему–то честному и доброму, он волен употребить любые честные средства, чтобы этого добиться. Донал хотел немногого: быть полезным, приносить благо своим соотечественникам и жить среди книг. Если поблизости от его нового места окажется хорошая библиотека, и того лучше! Тогда можно не покупать книги самому. Ведь пока у человека нет своего собственного дома, с ними у него возни не меньше, чем с любым громоздким имуществом. К тому же, Донал знал, что время от времени его любовь к книгам угрожала перерасти в самую что ни на есть мирскую жадность: на него вдруг набрасывалось страстное желание приобретать всё новые и новые тома, складывать их грудами и накапливать их всё больше и больше. Нет, библиотека и вправду была бы как нельзя кстати.

Книги, превратившиеся в простое имущество, тоже однажды прейдут и истребятся, как и все другие земные пожитки. Всё, чем люди владеют на земле, это лишь игрушки, которые даёт им Бог, чтобы они научились распознавать, что принадлежит им лишь внешне, а что по–настоящему. И если они не научатся этому посредством обладания, то, быть может, придётся учить их с помощью потери.

Ни один прохожий, случайно повстречавший нашего босоногого Донала, не подумал бы, что тот стремится найти себе пристанище в большой библиотеке какого–нибудь старинного дома, чтобы день за днём разделять духовную трапезу с великими умами, жившими до него, — ибо Донал не был букинистом–антикваром; его душа жаждала жизни, а не стремилась к мёртвым покровам, обёрнутым вокруг неподвижных, полуистлевших мумий.

Глава 2 Встреча

Через какое–то время Донал свернул на юг, но вскоре, когда горы останутся далеко позади, собирался снова повернуть на восток. С собой у него был небольшой заплечный мешок, в котором не было почти ничего, кроме овсяных лепёшек и твёрдого сыра, приготовленного из снятого молока. Около двух часов пополудни он присел на камень недалеко от дороги и принялся за еду.

Рядом бежал горный ручеёк; поэтому–то Донал и выбрал это место для привала, чтобы не есть всухомятку. Он вообще редко пил что–нибудь кроме воды, потому что уже успел понять, что крепкие напитки в лучшем случае только мутят разум и обессиливают тело.

Расположившись поудобнее, Донал вытащил из кармана маленький, но пухлый томик, который взял с собой в дорогу, и принялся за еду, не отрывая глаз от книги. Он сидел на пологом склоне холма, сплошь покрытого травой, из которой выглядывало множество огромных валунов. Впереди и чуть ниже того места, где он сидел, пролегала дорога, с другой стороны которой текла небольшая речка, куда и впадал ручеёк, стремительно бежавший рядом. На дальнем берегу речки виднелись душистые заросли какого–то низкого кустарника, а за ними простиралось почти совсем ровное пастбище. Дальше на восток оно открывалось в широкую долину с разбросанными то тут, то там фермами. За спиной Донала возвышался холм, отгородивший от него всё, что осталось позади. Перед ним лежала долина, открытая его взорам и желаниям.

Бог закрыл ему дверь в прошлое и уже начал открывать то, что будет дальше.

Когда Донал вдоволь поел (зачитавшись, он даже не заметил, какими сухими были его лепёшки с сыром), он поднялся и, наполнив свою шапку водой из ручья, стал жадно пить. Напившись, он с силой встряхнул шапкой, вытряхивая из неё последние капли, и опять надел её на голову.

— Эй, эй, юноша, — раздался вдруг чей–то голос.

Донал поднял глаза и увидел, что на дороге стоит человек в одежде священника и вытирает лицо рукавом.

— Надо смотреть, — продолжал человек, — куда вытряхиваете своё добро!

— Простите, сэр, — ответил Донал, снова стягивая шапку. — Я и не знал, что рядом со мной кто–то есть.

— Приятный сегодня денёк, — заметил незнакомец.

— Приятнее некуда, — согласился Донал.

— Куда направляетесь? — спросил священник. — Я вижу, вы человек учёный, студент, — добавил он тут же, как бы в оправдание своего любопытства, поглядывая на книгу в руке своего собеседника.

— Не такой учёный, каким хотел бы быть, — ответил Донал с привычным ему шотландским выговором, но тут же вспомнил своё решение в будущем говорить только по–английски.

— Полно! Вы, наверное, скромничаете! — возразил священник, но что–то в его тоне заставило Донала насторожиться.

— Ну, наверное, это зависит от того, что вы имеете в виду, называя меня учёным человеком, — сказал он.

— А–а! — протянул священник, не слишком беспокоясь о том, что сказать в ответ. Он был в прекрасном расположении духа и решил от нечего делать побеседовать с незнакомым пареньком и разузнать, что он за человек. — Ну, так иногда называют себя образованные люди.