Донецкая мафия

Взрыв на донецком стадионе «Шахтер» убил президента донецкого футбольного клуба «Шахтер» Александра Брагина, его брата и четырех телохранителей. Братин, известный как «Алик Грек», по информации местных источников, имел репутацию криминального босса. По информации полиции, Вячеслав имел опыт работы в службе безопасности Украины и был членом преступной группы в этой стране.

Никаких деталей по поводу того, что делал Вячеслав в Афинах или как долго он живет в Греции, не сообщается. Полиция сообщает, что Вячеслав предстанет перед судом, где будет рассмотрен вопрос о его экстрадиции».

Синенко Вячеслав Васильевич, 4 июня 1949 года рождения, уроженец и житель Донецкой области. Майор милиции в отставке, бывший сотрудник уголовного розыска Калининского райотдела милиции Донецка. По имеющейся информации, участвовал в организации и совершении взрыва на стадионе «Шахтер» 15 октября 1995 года. На мысль о причастности Синенко к группировке оперативников навели его номера телефонов в записной книжке, найденной при убитом Андрее Акулове.

Сербин Михаил, Солодун Олег

«ИЗ МАФИОЗНОЙ ПИРАМИДЫ ВЫДЕРНУЛИ ОТДЕЛЬНЫЕ КИРПИЧИКИ, НО ОНА ПРОДОЛЖАЕТ СТОЯТЬ»

Еще недавно невозможно было представить, что Олег Солодун, известный на всю страну своими сенсационными разоблачениями высокопоставленных работников милиции, о котором коллеги отзывались как о предателе, а журналисты — как о бесстрашном борце с мафией, станет начальником краматорской милиции. А его товарищ и напарник Михаил Сербин в этом городе исчезающих людей и нераскрываемой «заказухи» возглавит ОБОП, откуда их обоих когда-то выгнали, предав анафеме. Сегодня Солодун ведет борьбу с преступностью уже не из подполья, но все еще ощущает себя в тылу врага.

— Олег Викторович, ваше назначение для меня аргумент в пользу нынешней власти. Хотя еще недавно при любом «раскладе» это казалось фантастикой.

— Для меня это назначение тоже было сюрпризом. В конце февраля нас вызвал Михаил Клюев, назначенный начальником областной милиции. Я думал, как обычно, будет говорильня, обещания разобраться и т. п. Беседа продолжалась четыре часа. И в результате один из первых его приказов — о нашем восстановлении в органах — меня и Михаила Сербина. И 5,5 лет вынужденного прогула — в трудовую. Я не хотел уже работать в милиции. Мы добивались восстановления по суду только ради того, чтобы смыть пятно — у меня в Ворошиловском суде продолжало тянуться рассмотрение иска. В Европейском суде — иск к УМВД Украины в Донецкой области по поводу проведения в отношении меня оперативно-розыскных мероприятий без заведения оперативно-розыскного дела…

Я представлял интересы своих родственников в судах и собирался адвокатствовать. Но новая власть заявила о намерении бороться с коррупцией в милиции и нам это предложила, мы поняли, что надо идти и переделывать милицию.

За последние годы мы с Сербиным познакомились со всем украинским политикумом, прошли все круги. Нам помогал на первых порах только народный депутат Шеховцов. Другие советовали уезжать, как Мельниченко, после того как мы написали заявления о привлечении к уголовной ответственности Потебенько и Смирнова — за непринятие мер по нашему обращению 23 мая 2001 года, накануне покушения на Игоря Александрова. В августе 2002-го передали Пискуну те же материалы, и он начал расследовать, хотя сначала говорил: «Вина Вередюка доказана».

В 2002-м я баллотировался в народные депутаты, опережал и Охрименко, и Комаря, но Олег Владимирович Солодун из Макеевки (я — Викторович, а он — Владимирович) забрал у меня пять тысяч голосов, тогда я узнал, что такое двойник. В Славянске в первом туре президентских выборов поработал. Был от Ющенко председателем комиссии в третьем туре, хотя сам беспартийный… Уже просто считая, что если перестану бороться с режимом, режим меня уничтожит.

— А пять лет назад как вы решились противопоставить себя системе, во всеуслышание заявить о связи своего руководства с криминалом и прочее? И, прошу прощения за вопрос, как вам удалось при этом выжить?

— Однажды Святослав Михайлович Пискун нас встретил словами: «О! А вы еще живы?.» Героев здесь нет. Мы с Михаилом Сербиным работали в рамках своих обязанностей. Не думали ни о каком противостоянии. Сентябрь 1998 года, 21:00. На летней площадке одного из кафе убивают криминального авторитета Ермака и еще троих из группировки «17 участок». Наш непосредственный начальник, глава ОБОПа Бантуш, через час говорит, что это работа Шпортюка, который должен освободиться.

Начинаем проверять эту версию. А вся работа с организованными группировками строится на том, что либо одна группировка «сливает» другую, либо раскол внутри группировки и одна часть группировки «сливает» другую.