Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. .)

W. E. H. Lecky: History of European Morals from Augustus to Charlemagne.Lond. and N. Y. 1869, 2 vols., 5 ^thed. Lond. 1882. Немецкий перевод: Dr. H. Jalowicz.

Marie–Louis–Gaston Boissier: La Religion romaine d'Augusts aux Antonins.Paris 1874, 2 vols.

Bestmann: Geschichte der christliclien Sitte.N"ordl. Bd. I. 1880.

W. Gass: Geschichte der christlichen Ethik.Berlin 1881 (vol. I. 49–107).

G. Uhlhorn: Die christliche Liebesth"atigkeit in der alten Kirche.Stuttg. 1881. Перевод на английский: Christian Charity in the Ancient Church.Edinb. and N. York 1883 (424 pages).

Charles L. Brace: Gesta Christi: or a History of humane Progress under Christianity.N. York 1883 (500 pages).

§89. Моральный упадок Римской империи

Помимо литературы, перечисленной в §88, см. исторические труды о Римской империи: Gibbon, Merivale и Ranke; также J. J. A. Amp`ere, Histoire Romaine a Rome(1856–64, 4 vols.).

Friedlaender: Sittengeschichte Roms(от Августа до Антонинов. Leipzig, 3 vols., 5 ^thed. 1881);

Marquardt and Mommsen: Handbuch der r"omischen Alterth"umer(Leipz. 1871, second ed. 1876, 7 vols., делится на Staatsrecht, Staatsverwaltung, Privatleben).

Христианство — это не только откровение истины, но и источник святости, непрестанно вдохновляемой безупречным примером его Основателя, более могущественный, чем все системы нравственной философии. Оно свидетельствует о своем божественном происхождении не только с помощью чистого учения, но и с помощью морального воздействия. Посредством присущей ему неотъемлемо энергии, без шума и потрясений, несмотря на неблагоприятные обстоятельства и всевозможные препятствия, оно постепенно произвело величайшую моральную реформу, мы даже сказали бы, величайшее перерождение общества, когда–либо виданное в истории; что же касается его очищающего, облагораживающего и пробуждающего влияния на частную жизнь бесчисленного количества людей, то оно недоступно историку, хотя и записано в Божьей книге, которая будет открыта в день суда.

Для того чтобы оценить его воздействие, мы сначала должны рассмотреть моральное состояние язычества в момент его самого мощного воплощения в истории.

Когда христианство утвердилось на земле, языческая цивилизация и Римская империя достигли своего зенита. Правление Августа было золотым веком римской литературы. Его преемники добавили Британию и Дакию к покоренным республикой странам. Траян и Антонины усовершенствовали внутреннюю организацию. Самые выдающиеся из стран Европы и значительная часть Азии и Африки подчинялись одному императорскому правительству с республиканским строением в соответствии с упорядоченными законами. Пиратство на морях было уничтожено. Была обеспечена безопасность жизни и собственности. Военные дороги, каналы и Средиземное море облегчали торговлю и путешествия. Сельское хозяйство было усовершенствовано. Все отрасли ремесел процветали. Храмы, театры, водопроводы, общественные бани и изысканные здания всякого рода украшали большие города. Учебные заведения давали римлянам образование. В империи было распространено два языка, на которых создавались классические литературные произведения, — греческий на Востоке, латинский на Западе. Немаловажную роль играла книготорговля и производство бумаги. В каждом уважаемом доме была библиотека. Книгохранилища и библиотеки располагались на самых оживленных улицах Рима и привлекали образованных людей. Сотни рабов выполняли обязанности писцов, одновременно записывая тексты под диктовку одного автора или читателя. Копии создавались почти так же быстро, как создаются сегодня на печатном станке [598]. Раскопки в Помпеях и Геркулануме показывают, что даже в провинциальных городах частная жизнь отличалась большим удобством и вкусом; невозможно не почувствовать восхищение при виде величественных и даже в своем безмолвии красноречивых руин Рима, дворцов кесарей, мавзолея Адриана, терм Каракаллы, водопроводов, триумфальных арок и колонн, и прежде всего Колизея, построенного Веспасианом, высотой 45 метров и вмещающего восемь тысяч зрителей. Высшие авторитеты провозглашают период в восемьдесят четыре года, от возвышения Нервы до смерти Марка Аврелия, «периодом максимального счастья и процветания в мировой истории» [599].