Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

Симон говорил о себе как о некой эманации божества («Великой Силе Бога»)[871], был очень знаменит среди полуязычников–полуиудеев самарян из–за своего волшебства, был крещен Филиппом около 40 г. и заслужил от Петра суровый упрек в лицемерии и злоупотреблении священными вещами в корыстных целях[872]. Таким образом, в истории церкви его учение представляет собой первый пример путаного синкретизма, сочетающегося с магическим искусством; так что отцы церкви правы, когда называют его патриархом или, по словам Иринея, magister и progenitor всех еретиков, и гностиков в частности. Кроме него, репутацией ересиархов обладали еще два его современника–самарянина, Досифей и Менандр. Самария обладала плодородной почвой для рождения религиозного синкретизма еще до Христа, и, естественно, именно там родилась синкретическая ересь, получившая имя гностицизма.

Во II — III веках история странствий и учение Симона были чудесным образом приукрашены католиками и еретиками, особенно последними, в интересах евионизма и из ненависти к Павлу. В романах Псевдо–Климента он является глашатаем всех антииудейских ересей. Симон Волхв противопоставлен, как апостол лжи, Симону Петру, апостолу истины; он следует за последним, как тьма за светом, из города в город в компании Елены (которая раньше была блудницей в Тире, а теперь оказалась возвышена до достоинства божественной мысли); Петр опровергает его в ходе публичных споров в Кесарии, Антиохии и Риме; наконец, Симон терпит позорное поражение после своего ложного воскресения и ложного вознесения перед императором Нероном; он заканчивает жизнь самоубийством, в то время как Петр обретает мученический венец[873]. Существует вероятность, что, подобно другим еретикам и основателям сект, он действительно отправился в Рим (до Петра); но рассказ Иустина Мученика о статуе Симона — это, конечно, ошибка[874].

Гностицизм, который Ириней, Ипполит и другие отцы церкви приписывают Симону и его последователям, еще недостаточно разработан и относится к раннему этапу развития данной ереси. Его взгляды содержатся в труде под названием «Великое изъяснение» или «Провозглашение»[875], который анализирует Ипполит[876]. Основные его идеи — «великая сила», «великая идея», мужской и женский принцип. Он провозглашал себя воплощением творческого мирового духа, а свою подругу Елену — воплощением всеприемлющей мировой души. Здесь мы встречаемся с гностическим понятием сизигии.

Секта симониан, существовавшая до III века, носила имя Симона Волхва, а может, была им основана. Члены этой секты поклонялись ему как гению–искупителю, были безнравственны в своих принципах и поведении, а кроме того, подобно каинитам, избирали для подражания тех персонажей Ветхого Завета, которые пользовались наиболее печальной славой. Однако это название использовалось и в очень неопределенном смысле, по отношению к разным видам гностиков.

§122. Николаиты

Ириней: Adv. Haer. I. 26, 3; Климент Александрийский: Strom. III. 4 (и у Евсевия, Н. Е. III. 29); Ипполит: Philos. VII. 24; Епифаний: Haer. I. 2, 25.

Николаиты упоминаются в Апокалипсисе (Отк. 2:6,15) как безнравственная секта. Они называли своим основателем Николая, прозелита из Антиохии, одного из семи диаконов иерусалимской общины (Деян. 6:5). Предполагается, что он отошел от истинной веры и учил опасному принципу злоупотребления плотью[877], то есть, по крайней мере как поняли его ученики, он полагал, что человек, желающий научиться в совершенстве владеть плотью, должен пройти через все чувственные удовольствия.

Отношение отцов церкви к николаитам неоднозначно. Ириней (которому в основном вторит Ипполит) отзывается о них очень неблагосклонно.

«Николаиты, — говорит он, — это последователи того Николая, который был одним из семи, впервые выбранных апостолами в качестве диаконов. Они без ограничений предаются безнравственности. Характер этих людей ясно указан в Апокалипсисе Иоанна, где они представлены как учащие, что можно заниматься идолопоклонством и есть пищу, которая приносилась в жертву идолам. Поэтому в Слове так говорится о них: "То в тебе хорошо, что ты ненавидишь дела николаитов, которые и Я ненавижу"».

Климент Александрийский утверждает, что Николай был верным мужем и воспитал своих детей в целомудрии, но его ученики неправильно поняли его слова (которые Климент приписывает также апостолу Матфею) о том, что «мы должны бороться с плотью и злоупотреблять ею»[878].

§123. Керинф

Ириней I. (25) 26, § 1; III. 3, § 4; III. 11, § 1; Ипполит VII. 21; Евсевий III. 28; IV. 14. См. также Dorner: Lehre ν. der Person Christi, I. 314 sq. Статья Cerinth в Smith and Wace, I. 447.