Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

Оппозиция Димитрия Оригену была основана преимущественно на личной неприязни и не имела богословского значения. Однако по меньшей мере предлогом для нее стала ревностная защита ортодоксии, и для последующих противников Оригена она играла основную роль. Именно по этой причине уже в III веке Мефодий, которого можно было бы назвать предшественником Епифания, вел свою ортодоксальную войну против Оригена с той разницей, что он был гораздо более умеренным и в остальных отношениях представлялся поклонником Платона, которому подражал в драматизме повествования, и Оригена, которому следовал в аллегорическом методе толкования. Он занимал позиции христианского реализма, выступая против спекулятивного идеализма александрийского учителя.

Мефодий (также называемый Евбулием) был епископом сначала Олимпа, а потом Патары (оба места в провинции Ликия, в Малой Азии, на южном побережье) и принял мученическую смерть в 311 г. или раньше, во время гонений Диоклетиана[1546].

Его основной труд — «Симпозиум», или «Пир десяти дев»[1547]. Это красноречивое, но многословное и экстравагантное восхваление преимуществ и благословений добровольной девственности, которую Мефодий описывает как «нечто сверхъестественно великое, чудесное и славное», как «лучший и благороднейший образ жизни». Этот образ жизни не был известен до Христа (άρχιπάρθενος). Сначала людям было позволено жениться на сестрах, потом наступила полигамия, потом — моногамия, потом воздержание, но совершенное состояние — это безбрачие ради царства Христова, согласно загадочному намеку в Мф. 19:12, советам Павла в 1 Кор. 7:1,7,34,40 и отрывку из Отк. 14:1–4, где «сто сорок четыре тысячи девственников» выделены среди бесчисленного множества прочих святых (Отк. 7:9).

Литературная форма произведения интересна. Образ десяти дев, конечно же, навеян евангельской притчей. Идея «симпозиума» и диалога взята у Платона, который восхваляет Эроса так же, как Мефодий восхваляет девственность. Мефодий начинает с краткого диалога между Евбулием или Евбулионом (то есть самим собой) и девственником Григорионом, который присутствовал на пире десяти дев в садах Арета (то есть воплощенной добродетели), и рассказывает Григориону о десяти речах, поочередно произнесенных этими девами в восхваление целомудрия. В конце пира победоносная Фекла, глава дев (согласно апокрифам, подруга святого Павла), стоящая по правую руку Арета, начинает петь гимн целомудрию, а девы вторят ей, подхватывая припев:

Я храню чистоту для Тебя, о Жених,
Я выхожу Тебе навстречу с зажженным светильником[1548]

.

Далее следует заключительный диалог между Евбулием и Григорионом о том, что предпочтительнее — целомудрие, которому неведома похоть, или целомудрие, которое чувствует силу страстей и преодолевает их; иначе говоря, кто лучше — борец, у которого нет соперников, или борец, у которого много сильных соперников и который упорно побивает их, не проигрывая. Оба отдают пальму первенства последнему, после чего отправляются «заботиться о внешнем человеке», собираясь возобновить свое деликатное обсуждение на следующий день.

Вкус и нравственный облик дев, подробно обсуждающих преимущества сексуальной чистоты, весьма спорны, по крайней мере, с точки зрения современной цивилизации, но восхищенное прославление целомудрия, вплоть до полного воздержания, вполне соответствовало аскетизму, преобладавшему среди отцов церкви — в том числе у Оригена, который освободил себя от плотских искушений, совершив насилие над природой.

Большие отрывки из труда «О воскресении», также в форме диалога, сохранились у Епифания и Фотия; они направлены против Оригена и его взглядов на сотворение, предвечность души и нематериальность тела воскресения. Ортодоксальные собеседники (Евбулий и Авксентий) утверждают, что душа не может грешить без тела, что тело — не узы души, но ее неотъемлемый спутник, орудие как зла, так и добра, и что земля будет не уничтожена, а очищена и преображена в благословенное обиталище воскресших святых. В книге «О сотворенных вещах»[1549] Мефодий опровергает взгляды Оригена на вечность мира — последний считал это понятие необходимым для восприятия Бога как Всемогущего Творца и Правителя и неизменного Сущего.

«Диалог о свободе воли»[1550] посвящен теме происхождения материи и сильно напоминает труд на эту же тему (περί τής ύλης), отрывок из которого приводит Евсевий и который он приписывает Максиму, автору конца II века[1551].

Другие труды Мефодия, упомянутые Иеронимом, — «Против Порфирия» (10000 строк), комментарии на Книгу Бытия и Песнь Песней, De Pythonissa (об аэндорской волшебнице, против мнения Оригена о том, что Саул попал под власть сатаны, когда обратился к ее магическому искусству). Ему приписываются также гомилия в честь вербного воскресенья и гомилия о кресте. Но среди патриотических церковных авторов было несколько Мефодиев.