Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

Эта система, как и первоначальный платонизм, с ее любовью к идеальному, сверхъестественному и мистическому, могла стать для многих философски настроенных умов мостом к вере; так случилось со святым Августином, которого она освободила из уз скептицизма, наполнив страстной жаждой истины и мудрости. Но она могла работать и против христианства. Неоплатонизм был фактически непосредственной попыткой наиболее умных и искренних язычников собрать воедино свои самые благородные силы, особенно силы эллинистической философии и восточного мистицизма, чтобы основать всеобщую религию, языческий ответ христианству. Плотин, выступая против гностицизма, атаковал, хоть и не явно, содержавшийся в нем христианский элемент. Исходя из своих синкретических принципов неоплатоники действительно могли почитать Христа как великого мудреца и героя добродетели, но не как Сына Божьего. Они ставили языческих мудрецов в один ряд с Ним. Император Александр Север (умер в 235 г.) рядом с бюстом Иисуса поставил в своем ларариуме (домашнем святилище) бюсты Орфея и Аполлония Тианского.

Риторик Филострат Старший, около 220 г., по просьбе Юлии Домны, жены Септимия Севера и ревностной покровительницы реформы язычества, идеализировал жизнь языческого мага и прорицателя Аполлония из школы Пифагора и сделал из него святого аскета, богодухновенного философа, религиозного реформатора и чудотворца, чтобы, как обычно считается, несмотря на отсутствие прямых доказательств, выставить его соперником Христа, имеющим равное право на человеческое поклонение[106].

Сходство между ними в основном заключается в следующем: Иисус был Сыном Божьим, Аполлоний — сыном Юпитера; рождение Христа было отмечено появлением ангелов, рождение Аполлония — вспышкой молнии; Христос воскресил дочь Иаира, Аполлоний — юную римлянку; Христос изгонял бесов, Аполлоний тоже делал это; Христос воскрес из мертвых, Аполлоний являлся после смерти. Образ Аполлония включает в себя и отдельные черты апостолов, например, чудесный дар языков, потому что он понимал все языки мира. Подобно святому Павлу, он получил образование в Тарсе, работал в Антиохии, Ефесе и других городах, был преследуем Нероном. Как первые христиане, он был ложно обвинен в принесении в жертву детей в ходе каких–то мистических обрядов[107].

С той же самой тайной полемической целью Порфирий и Ямвлих приукрасили жизнь Пифагора и представили его как высший образец мудрости, даже как божество во плоти, языческого Христа.

Конечно же, эти попытки христианизировать язычество были так же бесполезны, как попытки пробудить труп. Они не произвели впечатления на современников и тем более на последующие поколения. Они стали косвенным свидетельством в пользу христианства: они доказали внутренний упадок ложной и неуклонный прогресс истинной религии, которая стала формировать дух века и влиять на общественное мнение вне церкви. Изобретая ложных персонажей в подражание Христу, авторы косвенным образом воздавали почести Христу историческому, подтверждали тот факт, что человечество поклоняется Ему и восхваляет Его.

§35. Порфирий и Иерокл

См. список литературы к §34.

Один из ведущих неоплатоников совершил прямое нападение на христианство и был в глазах отцов церкви его заклятым и самым опасным врагом. В конце III века Порфирий написал объемный труд против христиан в пятнадцати томах, за которым последовали многочисленные опровержения от самых выдающихся учителей церкви того времени, в частности Мефодия Патарского, Евсевия Кесарийского и Аполлинария Лаодикийского. В 448 г. все копии труда Порфирия были сожжены по приказу императоров Феодосия II и Валентиниана III, и теперь мы можем судить о нем только по отрывкам, которые цитируют отцы церкви.

Порфирий особенно нападает на священные книги христиан, о которых он знает больше, чем Цельс. Он постарался, и весьма критически, выявить противоречия между Ветхим и Новым Заветами, а также между учениями апостолов, тем самым опровергая божественное происхождение этих произведений. Он представляет пророчества Даниила как vaticinia post eventum и критикует аллегорическое толкование Оригена, приписывающего трансцендентальное значение книгам Моисея, как противоречащее их здравому смыслу. Прежде всего он воспользовался преимуществом, которое дал ему спор между Павлом и Петром в Антиохии (Гал. 2:11); первого он упрекнул в склонности к раздорам, второго — в ошибке и сделал вывод, что учение подобных апостолов должно быть основано на лжи и заблуждениях. Даже Иисуса он обвинил в противоречивости и непоследовательности, сравнивая Его поведение в Ин. 7:8 со стихом 14.