Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону

К работе с костью приспособился едва ли не каждый мужчина. Мастерили они рукоятки к ножам, украшали их резьбой в виде черточек, извилистых линий. Селон на наконечнике своей пики нацарапал нечто похожее на зайца, но зверек получился с разными ушами и ощипанным лисьим хвостом. Рисунок понравился всем. Каждый на свой лад тут же начал изображать на древках, наконечниках пик фигурки, отдаленно напоминающие различных животных. Результат часто вызывал смех соплеменников, но никто не становился в позу обиженного. Лучше чем у Селона изобразить какого-либо зверя самодеятельные художники не смогли. Но однажды Кол прутиком на земле возле костра изобразил Муста. Красавец-конь с гордо поднятой головой смотрел вдаль. Не получилась лишь грива, она походила на сухую ветку. Улка прыгала от радости вокруг рисунка. Соплеменники единодушно отдали предпочтение в искусстве изображать зверя внуку вождя. Автор охранял свое творение, пока не уснул рядом, утром стоянку покинул лишь после ухода последнего тыльного дозорного.

Селон из крупной трубчатой кости долго мастерил новую острогу с удлиненными зубьями и крупными зазубринами на концах. Теперь он нес орудие лова рыбы с надеждой, что оно окажется нужным на долгожданной реке До.

Данц задумал иное. Свои изделия он тщательно скрывал от посторонних глаз. Точил, сверлил, шлифовал округлые куски бивня мамонта, коренные зубья мелких хищников, кончики рогов оленя. О задумке знал лишь Луч, помогал он сыну вождя сверлить отверстия.

Был хороший тихий вечер. От небольшой речки, где племя остановилось на ночлег, веяло прохладой, соплеменники лежали на теплой земле, тихо переговаривались. Поборов робость, Данц подошел к Улке, на вытянутых руках преподнес разноцветное красивое ожерелье. Девушка зарделась, отстранилась, но тут же пересилила себя, встала босыми ножками перед парнем, сняла с его рук украшение.

Получить такой подарок от сына вождя дорогого стоит! Улка, по-существу, становилась как бы невестой Данца без предварительного согласия родителей.

По обычаю нольцев сговор о женитьбе вели родители. Согласие молодых спрашивали потом. Вопрос решал вождь. Родители жениха и невесты представляли ему своих детей после окончательной договоренности. При этом парень должен быть уже мужчиной, то есть иметь свое оружие и состоять в группе охотников или охранников. Сговор заканчивали пиром. Он сопровождался поеданием большого количества мяса, питьем меда, разбавленного водой, плясками вокруг костра.

Если вопрос решался между соседними племенами, согласие давали оба вождя. Предварительно с разрешения родителей девушка принимала подарок от парня, становилась невестой. Пировали оба племени на нейтральной земле.

Данц своим поступком смешал все существующие обычаи.

— Нехорошо ты поступил, — выговаривал ему отец, — Что скажем уольцам, когда встретимся?

— Улка моя соплеменница, ты вправе вынести свое решение.

— Мое решение таково, — встретим уольцев, тогда сговоримся по- братски, решим, что делать и как.

В племени нольцев не было традиций украшать одежду и тело женщин и мужчин. Но наличие большого количества костей мамонта, других животных, относительная легкость их обработки, пример Данца породил у соплеменников желание заняться подобным творчеством. Мужчины начали украшать своих жен браслетами на запястьях, двурогими гребнями, шпильками в волосах. Димор смастерил подвеску из раковин, подобранных на берегах пройденных рек, и торжественно водрузил на шею жены Леты.

Этим днем нольцы начали неторопливое движение в обычное время. Но едва дозорные поднялись по склону балки, оглядели впереди степь, тут же подали сигнал тревоги. В сторону колонны, опустив голову к земле, мчался громадный бык. Вождь подал команду разбежаться в разные стороны, освободить зверю дорогу. Предпринять что-либо другое не было времени.

Бык не заставил себя ждать. С кровавой пеной на губах и выпученными, будто безжизненными глазами, зверь быстро приближался к лощине. С торчащими в боку толстыми палками, из-под которых обильно сочилась кровь, он пробежал мимо оторопевших переселенцев, но внезапно споткнулся, вскочил, на косогоре вновь упал и уже не поднялся.

Вождь приказал никому из лощины не выходить, разделать тушу погибшего животного.

— Острыми палками ранить животное могли только люди, — сделал он вывод, внимательно поглядел по сторонам, — они где-то близко и обязательно придут за своей добычей.

— Мы найдем их, перебьем в лощине, — загорелся воинственным азартом Данц.

— Охрану я уже выставил, — доложил Димор.

— Что предпринять, посмотрим, — сказал Нольц, — сейчас в группах разведем костры, вспомним вкус мяса крупной добычи. Когда придется еще раз поесть вдоволь, не предугадаешь.

— Бык бежал к нам за помощью, а мы его убили, — заметила Улка со слезами на глазах.

— Он умер раньше, чем мы подошли к нему, — ответил Се-лон.

Вождь повел колонну по лощине с надеждой уйти от столкновения с неизвестными людьми. Лишь боковые дозорные периодически поднимались по косогору для осмотра окрестностей. Вокруг, однако, царили тишина и спокойствие.