Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону

Все становище бурлило радостью жизни, в отсеках слышался неповторимый аромат горевших сухостойной травы, камыша, мелких костей животных. До утра над саманной крепостью змеились завитки дыма.

Праздное настроение, как всегда, проходит быстро. Наутро людей ожидали новые заботы. Природа будто поджидала, когда новые хозяева долины управятся с переселением. Первое, что они увидели, когда взошло солнце — траву, обрыв, жилище, берег Белояры, всю округу в едином сером цвете. Первый мороз! Заметно похолодало. Если еще вчера донольцы работали в одних штанах и босиком, сегодня понадобились меховая одежда и обувь. Переселенцы до этого дня не видели инея, брали ледяные кристаллики, чтобы посмотреть, что это такое. С удивлением обнаруживали на ладонях лишь капельки холодной воды.

Интуитивно вождь понял: сверкающее белое вещество и есть первые вестники начала похолодания. Он распорядился всем без исключения соплеменникам, кроме наблюдателей, немедля приступить к сбору сухой травы, навоза, мелких и крупных костей животных для собственных костров. Принимали участие в работах сам вождь и его семья. Освободившиеся пещеры превратились в склады топлива.

С этого дня заметно увеличилось количество животных, идущих в сторону гор.

— Скоро нечем станет кормить Муста, — обратилась Улка к вождю, — он остался один в пещере, а мне его жаль.

— Как, по твоему разумению, следует с ним поступить?

— Надо отпустить на волю, в табун. Убивать его нельзя, он много раз помогал охранникам.

— Пусть будет так.

Однажды днем за рекой на водопой остановился табун лошадей. Девушка вывела повзрослевшего лоша, сняла с шеи поводок. Муст увидел табун, поднял голову и жалобно заржал и тут же услышал ответный призыв. Свободу он почувствовал сразу. Отошел на несколько шагов, посмотрел на Улку радостными глазами, круто развернулся, поднял хвост дугой и стрелой помчался вдоль берега Белояры. Девушка плакала, навернулись слезы у самого вождя.

Изменение погоды внесло коррективы в усовершенствование жилья. В едином коридоре было постоянно свежо. Люди выходили и входили в помещение вместе с холодным воздухом, костры помогали мало. Вождь позвал Юха.

— Надо в каждом отсеке повесить еще одну шкуру с внутренней стороны входного проема, — предложил «прораб», — открывать станем поочередно, тепло будет сохраняться, и костры начнут согревать жильцов получше.

Вождь без промедления проверил, как на практике будет работать предложение Юха. Изменение температуры в своем отсеке почувствовал сразу, этим же вечером отдал распоряжение иметь дополнительную защиту от холода в каждой группе. Потребовал, кроме того, на ночь прикрывать кусками шкур вытяжные шахты над кострами сразу после погашения костров.

Следующим днем донольцев ожидало еще одно испытание. Соплеменники собирали топливо, разбрелись по долине, группа Селона ушла на охоту. Прибежал посыльный от поста наблюдения, сообщил вождю, что в сторону становища идет большая группа звероподобных. Нольц ударил в «бум». Его голос волной прокатился по тихой окрестности, долетел до охотников. Прошло немного времени, сбежался со всех сторон народ с оружием и просто с палками в руках. Мужчины выстроились группами перед жилищем.

Вождь выслал навстречу врагу дружинников, Димор и Луч со своими людьми окружили становище в готовности отразить нападение. Женщины с детьми спрятались в саманной крепости.

Звероподобные шли с верховий Белояры толпой, выглядели необычно. Дружинники видели их еще в теплое время, тогда они ходили голышом или в набедренных повязках. Едва похолодало, степные кочевники обрядили тело и ноги в волчьи шкуры, с первым морозом надели еще по одной. Сегодня они походили на медведей, идущих на задних лапах.

Данц остановил дружину, выстроил цепь, приказал изготовиться для стрельбы из лука. Он понимал: поразить противника стрелами, как это делалось успешно и не раз, теперь не удастся. Двойные, возможно, тройные шкуры, непреодолимые преграды, а это означало неминуемую гибель дружины.

— Подпустим поближе, — распорядился Данц, — по моему сигналу бить стрелой поганых в морду.

Приматы в волчьих шкурах тоже остановились, начали размахивать руками, перемещаться с места на место. Потом от толпы отделились трое, они отошли от толпы на небольшое расстояние, между ними вновь продолжилась «дискуссия» верхними конечностями, рычанием, злобными выкриками.

«Похоже, не могут договориться» — пришла обнадеживающая мысль, — иначе были бы уже здесь».