Донор

У Сэнди возникло ощущение, что это не врач рассказывает ему о состоянии дочери, а автомеханик объясняет причину поломки автомобиля. Как могут такие люди работать врачами?! Сэнди не впервые задумывался об этом. По работе он часто общался с представителями медицинской профессии, которые, по его мнению, были напрочь лишены сострадания. Они видели перед собой не людей, а болезни, бросающие вызов их профессионализму, проблемы, которые нужно решить, возможности продвинуться по служебной лестнице.

— Это означает, что в ближайшем будущем мы не сможем забрать ее домой? — заговорила Кейт.

— Это даже не обсуждается, — ответил Грейсон.

Кейт опустила взгляд на пол и стиснула руки, ломая пальцы, а Грейсон продолжал:

— На самом деле я вынужден признать, что Аманда входит в число тех пациентов, которым диализ помогает мало. Он почти не работает. Ей крайне нужна пересадка почки…

— Иначе она умрет, — закончила Кейт голосом, лишенным интонаций.

В комнате повисла мучительная тишина. Наконец Грейсон тихо сказал:

— Боюсь, это не исключено.

Сэнди увидел, как Кейт вдруг замерла. Ее руки неподвижно лежали на столе, лицо было совершенно бесстрастным. Это потрясло его до глубины души. Он потянулся через стол и накрыл руку жены своей. Рука была ледяная. С трудом проглотив тугой комок в горле, Сэнди обратился к Грейсону:

— Но ведь в таких случаях больному наверняка предоставляется приоритет в очереди на донорский орган?

— Разумеется. Аманде будет присвоен статус повышенной срочности в списках очередников на пересадку, — согласился Грейсон.

— Что это означает на практике?

— Если найдется подходящий орган, ей разрешат получить его без очереди, но дело по-прежнему упирается в тканевую совместимость. Орган должен быть совместим с ее собственными тканями.

— А как насчет нас? — с внезапной надеждой спросила Кейт.

— Я как раз собирался вам это предложить. Возможно, что вы или ваш муж окажетесь подходящим донором, и мы, конечно, как можно скорее проведем анализ на гистосовместимость, но я не советую вам слишком на это рассчитывать. Такое случается гораздо реже, чем все думают. У брата или сестры было бы больше шансов, идеально подошел бы близнец, но, как я понимаю, Аманда ваш единственный ребенок.

— То есть, если никто из нас не подойдет, нам останется только ждать и надеяться?

— Таково положение дел.

— Сколько у нас времени?

— Пока это сказать невозможно, — коротко ответил Грейсон.

— Неужели это вас совершенно не волнует? — воскликнул Сэнди, потеряв самообладание от черствости Грейсона.

— Простите?

— Бедственное положение нашей дочери — неужели это вас совсем не волнует? Как человека, я имею в виду!

— Конечно, волнует, — ответил Грейсон, явно пребывая в смятении от этого вопроса.

— А я уж подумал, что наоборот, — зло сказал Сэнди, но Кейт накрыла его руку своей, прекращая дальнейший разговор. Попрощавшись, они вышли из кабинета.

За ними в коридор вышел Клайв Тернер, на протяжении всей беседы сидевший молча.

— Я прошу прощения, — сказал он, когда дверь за ним закрылась. — Доктор Грейсон — холодный человек. Я уверен, он хочет как лучше, но не всегда это видно по его поведению.

Сэнди кивнул.

— Когда мы сможем пройти анализ на гистосовместимость? — спросил он.

— Можно сделать это сегодня, до вашего отъезда, — ответил Тернер. — Но, как уже сказал доктор Грейсон, не стоит возлагать на это большие надежды.

По выражению лица Сэнди было ясно, что он меньше всего хотел бы это слышать.

— Послушайте, почему бы нам не выпить чаю? — вдруг предложил Тернер. — Я хочу поговорить с вами кое о чем.

Первым порывом Сэнди было отклонить предложение, но он передумал, когда понял по выражению лица Тернера, что тот предлагает это не из вежливости или из желания как-то сгладить черствость своего начальника.

— Хорошо, — сказал он. — Горячий чай сейчас был бы очень кстати.

В буфете стоял запах крепкого чая и нагретого пластика. Высокие окна, выходящие во двор, полностью запотели — благодаря неисправному электрическому чайнику, который постоянно булькал, выбрасывая в воздух струи пара. Сэнди провел Кейт за один из столиков, накрытый красной клеенкой, и сел с ней рядом, а Тернер отправился наливать чай и вскоре вернулся с коричневым пластиковым подносом. Он молча расставил чашки и блюдца на столе и, усевшись, заговорил:

— Для вас это все, наверное, кажется кошмаром.

— Все произошло слишком быстро, — ответил Сэнди, чтобы хоть что-то сказать. — Она была совершенно здорова, и вдруг оказалась здесь. И…

— Она умирает, — глухо сказала Кейт.

Молчание Тернера в этот момент было хуже, чем самые глупые слова, подумал Сэнди.

— О чем вы хотели с нами поговорить? — спросил он, чтобы нарушить тишину.

Тернер положил обе руки на стол и наклонился вперед, словно призывая к доверительному разговору.

— Нам нужно продумать, что мы можем сделать для Аманды, если окажется, что никто из вас не подходит в качестве донора.

— Я думал, нам придется только ждать, — сказал Сэнди.