Донская армия в борьбе с большевиками

14 февраля в хуторе Арпачине был произведен смотр маленькой партизанской армии. На «смотр» партизаны пришли с песнями, веселые и улыбающиеся. Собравшиеся жители хутора говорили, одни полные сочувствия: «И как они, бедные дети, будут воевать?», другие, злобные духом: «Ироды окаянные, кадеты проклятые, передушить бы вас всех!», третьи, наиболее многочисленные, относясь совершенно безразлично: «Подумаешь, вояки тоже!» В своем слове генерал Попов, спокойный и уверенный, что показывало его уверенность в партизанах, напомнил об их доблести в предыдущих боях и указал задание, возложенное на них Войсковым атаманом. «В настоящее время трудно сказать – каким путем это удастся осуществить, путь – укажет обстановка». Далее он отметил, что Добровольческая армия генерала Корнилова для совместных действий с партизанами идет другой дорогой. В заключение генерал Попов потребовал соблюдать в отрядах полный порядок, дисциплину, без всяких комитетов и митингов; пьянство, игра в карты, грабежи, обиды местного населения будут строго караться «вплоть до изгнания из отряда». Требовал также бережливости казенного имущества и указал, что в целях сбережения денежных средств «жалованье до поры до времени» выдаваться не будет. Все это вызвало одобрительное выражение на лицах партизан и реплики среди жителей: «Вот это хорошо, правильно сказал атаман…» Сам генерал Попов показывал пример экономии и нетребовательности, приказав войсковому старшине Тарарину купить за его личный счет «лантух», который был бы покрышкой на сено во время ночевок вповалку с чинами его штаба.

Первое боевое столкновение после переправы через Дон произошло поздно вечером 13 февраля: инженерная сотня, шедшая в хутор Арпачин после того, как повзрывала лед на Дону, на месте переправы была обстреляна казаками-фронтовиками Маныческой станицы, обстрелявшими уже юнкерские разъезды в ночь на 13 февраля.

При движении на Арпачин и далее на хутор Веселый боковым охранением главных сил со стороны Дона был конный отряд Назарова, а со стороны степи – юнкерский отряд. Когда главные силы ночевали в Арпачине, отряд Назарова ночевал в Маныческой, где казаки станицы держали себя вызывающе, а посланный Назаровым наутро 14 февраля разъезд на станицу Богаевскую был там обстрелян ружейным и пулеметным огнем. Потом это объясняли тем, что «кадеты вырезали» станицу Маныческую и ее два хутора. Назаров объявил, что это неверно, что партизаны – казаки и с казаками не воюют, и предложил «богаевцам» послать делегатов в Маныческую проверить слухи, что и было сделано. После станица партизан не трогала, и их разъезды свободно разъезжали по юрту Богаевской станицы 14 и 15 февраля. Слухи о том, что партизаны «вырезают» целые поселения, сопровождали их во время всего похода, и командование для их опровержения неоднократно направляло в «вырезанные» места делегатов из запуганных поселений.

15 февраля главные силы перешли на хохлацкий хутор Веселый в 60 верстах от Арпачина. Партизаны, еще не втянувшиеся в переходы, едва тянулись, уже на первой половине пути и в Веселом было много больных, главным образом с кровавыми натертыми мозолями. Походный атаман проявил особенную заботливость о «пострадавших».

В хуторе Веселом Походный атаман был принужден учредить при отряде судебно-следственную комиссию и отрядный суд. Вызвано это было тем, что из группы полковника Биркина[104] из офицеров, кадет и казаков Донского кадетского корпуса, остававшихся в Новочеркасске после оставления его партизанами и приехавших в Арпачин уже после того, как партизаны выступили на Веселый, в желании скорее их догнать, при требовании от хуторского атамана обывательских подвод войсковой старшина Тихонов случайно убил из винтовки хуторского казака. Отец убитого приехал в Веселый с жалобой к Походному атаману. Генерал Попов знал лично Тихонова, допускал возможность несчастного случая, но, чтобы эти «случаи» не повторялись и не клали бы пятна на партизан, приказал произвести расследование и виновника предать суду. Отец-старик был удовлетворен, но в ту же ночь группа полковника Биркина, а с ней и войсковой старшина Тихонов, ушла в Добровольческую армию, что вызвало впечатление, что она бежала от ответственности. Это вызвало негодование партизан.