DOOM. Трилогия (ЛП)

Я обалдело уставился на череп со скрещенными костями. Что бы ни ждало меня впереди, оно должно быть настолько страшным, что Арлин предпочла, сдирая до крови кожу, продираться сквозь щель в стене, лишь бы не встречаться с этим лицом к лицу. И все равно она решилась потратить несколько бесценных секунд на то, чтобы предупредить знаком вашего покорного слугу.

К счастью, мне не пришлось разгадывать тайну черепа со скрещенными костями. С меня было достаточно того, что девушка смогла протиснуться в щель.

Откудато из недр уходившего вдаль коридора стали доноситься тяжелые, гулкие, ритмичные удары, как будто где-то в миле впереди неизвестный размеренно бил в огромный барабан. Ну и пусть себе бьет, мелькнуло в голове, лишь бы меня это никак не касалось. Я снял все вооружение, рюкзак с боеприпасами, бронежилет и просунул правую руку, а за ней и плечо в щель.

Дальше дело не пошло. Уперевшись ногами в пол, я попытался наддать, чтобы еще немного протиснуться в проклятую трещину, но уже через несколько минут, ободравшись, понял, что попаду на ту сторону только в том случае, если расчленю себя и по частям перекину. Я задумался. Интересно, а если бы я действительно столкнулся с тем, что поджидало впереди и что, по всей видимости, пришлось увидеть Арлин, не стало бы такое решение оптимальным?

Я сел на пол и в растерянности подпер руками голову. Назвать Арлин трусихой не мог бы никто. Чего же она так испугалась?

Я поднялся и в оцепенении стал натягивать бронежилет. Как говорил кот Мехитабель таракану Арчи: чтозачерт, чтозачерт. А мне-то казалось, я уже прошел все круги ада; ошибся, видно. Хотя, конечно, можно и здесь сидеть сиднем, пока от голода не сдохну.

Я поплелся черепашьим шагом. Меня всего трясло, как в лихорадке, хоть в руке и была зажата заряженная ракетная установка. А что если я нос к носу столкнусь с… а, черт его знает, с чем? Пущу тогда в этот нос поганый ракету и успокою навсегда. Правда, если действительно нос к носу, то ракета неминуемо поджарит и капрала Флая.

Размышления мои прервал старомодный деревянный лифт, перед дверцей которого в стену была вмонтирована такая же старомодная, покрытая ржавчиной кнопка. Но меня уже ничем нельзя было удивить — в таком месте, где существовали лестницы из человеческих внутренностей, вполне уместен любой музейный экспонат.

Я нажал на кнопку. Лифт неспешно спустился с противным, скрипучим звуком. Ехал себе и ехал — как ни в чем не бывало. А когда остановился, я шагнул в кабину. Что еще мне оставалось делать? Внутри была только одна кнопка, которую я и нажал.

Лифт скрипел и стонал, будто ему сто лет, оповещая стариковским брюзжанием о моем прибытии тех, кто меня поджидал. Я немного похорохорился, прикидывая, в какую руку взять ружье. Наконец лифт остановился, я вышел и… о, Боже! Увидел картину, от которой волосы встали дыбом!

На двух железных тронах восседали громадные, огненно-красные, самые ужасные из всех демонов, которых можно было себе представить. По сравнению с ними остальные монстры казались забавными чудиками из детских мультиков, которые обычно показывают утром по субботам. То были гигантские минотавры с козлиными ногами и свирепого вида витыми рогами, возвышавшимися над плоскими, широкими головами. Их груди и лапищи, казалось, вылеплены из одних мускулов. А ужасные клыки не шли ни в какое сравнение с хилыми зубьями, которые я видел до сих пор у их меньших собратьев. Воистину, это были князья ада…

Они уставились прямо на меня. Глазели себе и глазели — ничего хорошего это не предвещало.

Я замер. Лихорадка усилилась, я трясся, как осиновый лист на ветру. В мозгу пульсировала только одна мысль: уж если решил Господь подвергнуть меня испытаниям, то чашу сию дал испить до самого дна!

Дьявол, сидевший на левом троне, поднялся и возвестил о себе громоподобным рычанием, от которого кровь стыла в жилах.

Ну, давай, Флай, давай же, черт тебя дери! Шевели мозгами, соображай скорее, как ноги унести или из этих тварей дух вышибить. Мне была ненавистна каждая минута каждого дня, проведенного на островах Пэррис, но вместе с тем до одури захотелось поклониться в ноги сержанту Стерну и поцеловать его до блеска начищенные ботинки за каждую секунду тех уроков, которые он мне там преподал. Мысль тщетно рыскала по закоулкам памяти в поисках слов молитвы, но все время натыкалась на одно и то же: «Эй, Иисус…», хоть я и знал — так молитву творить негоже. А ноги тем временем — спасибо сержанту Стерну — двигались в автоматическом режиме.

Не веря собственной способности бегать с такой скоростью, я стрелой метнулся вперед и, со свистом проскочив между заросшими бурой шерстью ногами, оказался в непроглядной тьме за спиной гигантских минотавров! Будь они хоть немного поменьше, я бы точно на ленч им достался.

Справа и слева послышалось уже знакомое утробное кабанье хрюканье. Несся я до тех пор, пока не наткнулся на стену, прилично стукнувшись о нее ногой. Но сейчас на такую ерунду нечего было внимания обращать. Развернувшись и громко выругавшись, я достал из-за спины ружье.