Допельдон, или О чем думает мужчина?

Я встал, оделся, вырезал из черной бумаги гробик, положил его в пластмассовую коробку из-под конфет, какие выдают в Кремле на Новый год, и поехал в сербское посольство.

Три раза по дороге к этому серому зданию из бетона я разворачивался и ехал домой. Не, ну полный бред – моя идея!

В конце концов, весь мокрый от пота и страха я все же добрался до посольства. Возле него так же, как и у американского посольства, стояло огромное количество людей. Кто-то криками поддерживал всех сербов, появляющихся в окнах, кто-то возмущался, что из-за этой войны срывается их отпуск.

И все с одинаковым энтузиазмом смотрели на железную дверь, которая вела во двор посольства. Мне потребовалось еще минут сорок, чтобы собраться с духом и подойти к этой двери. Она естественно была закрыта. С левой стороны был небольшой звонок домофона, оборудованный звуковыми колонками и камерой видеонаблюдения.

Я нажал на звонок и услышал через треск в колонках.

– Что Вы хотите?

Заикаясь и запинаясь, я рассказал свою идею видеокамере. И даже показал ей гробик в коробке из-под новогоднего сюрприза. Колонки молчали примерно минуту, а потом, о чудо, дверь открылась – и колонки прошелестели.

– Проходите.

Потом я еще несколько раз последовательно рассказал свою безумную идею всем сотрудникам посольства, заместителям посла и, наконец, самому послу Сербии, родному брату президента Сербии.

Седой красивый серб в дорогом костюме и при золотых часах слушал меня внимательно и не перебивал, а потом набрал телефон внутренней связи и сказал кому-то:

– Милош, сейчас к тебе подойдет молодой человек, выслушай его и помоги ему сделать то, что он предлагает.

Отключившись от внутренней связи, посол снова повернулся ко мне, поблагодарил за помощь и сочувствие, которое я оказываю сербскому народу в их справедливой борьбе и направил меня в… торговое представительство Сербии.

Гроб на колесиках

Для того, чтобы попасть в торговое представительство Сербии, мне надо было выйти через ту же дверь, в которую я вошел, и пройти сто метров до рядом стоящего здания.

Я вышел из посольства под перекрестным огнем тысячи глаз, стоящих перед посольством людей, и, сжимая в руках коробку с новогодним подарком, отправился в торгпредство.

Это были, пожалуй, самые ужасные шаги в моей жизни. Мне казалось, что в самый последний момент возле меня обязательно должен будет остановиться черный автомобиль. Из него выскочат крепкие парни в черных костюмах и на глазах у всех людей затолкают в машину и увезут в неизвестном направлении.

Но голливудские сценарии политических детективов пишут не в Москве. Я без особых проблем преодолел эти сто метров и зашел в другое серое здание.

Как оказалось, именно здесь находился, если можно так выразиться, штаб борьбы сербского народа против американских империалистов. И этот штаб состоял из одной единственной девушки по имени Света. Конечно сербки.

Нет, Милош, конечно, тоже существовал. Это был такой же седой красивый серб, точная копия посла, только в синем костюме. Он занимал должность главного торгового представителя Сербии и просторный кабинет, из которого практически никогда не выходил. Ну, если только на обед.

Милаш так же, как и посол, впрочем, как и все остальные сотрудники посольства, выслушал меня внимательно, а потом все же вызвал Светлану.

И это был именно тот самый человек, который, наконец, принял окончательное и судьбоносное решение для всей своей страны и, может быть, всего человечества.

Если бы я знал, что именно этот невысокий человечек с черными живыми глазами и в зеленом, довольно нелепом, брючном костюме, который занимала скромную должность «помощник торгового представителя», а по простому говоря, «секретарь», и есть вершитель человеческих судеб, я бы сразу пошел к нему.

И все, может быть, было по-другому.

Но мне пришлось пройти долгий и тернистый путь борьбы с самим собой и обстоятельствами, прежде чем я дошел до нее. Поэтому к последнему и самому важному разговору со Светланой я был уже совсем не готов. Я обрисовал ей свою идею вкратце и достаточно общими словами, из которых Светлана поняла только то, что я предлагаю сделать гроб, который в качестве устрашающей декорации можно использовать на различного рода, митингах и демонстрациях протеста.

– Отлично, – сказал мне Светлана, – сколько тебе надо денег, чтобы ты изготовил гроб и привез нам его к пятнице. У нас будет как раз митинг протеста перед Британским посольством.

Пытаясь донести суть своей идеи до ее сознания, я ответил:

– Что для благого дела первый гроб я могу изготовить сам, но у меня нет средств для отправки его в Америку. Я всего лишь скромный студент. Мы должны запечатать его в большую посылку и отправить его в Штаты. Только тогда эта акция будет действенной. И это должны видеть все.

Светлана захлопала глазами:

– Зачем отправлять его в Америку? У нас на следующий день запланированы митинги перед французским, а потом и перед немецким посольством.

– Для этих митингов мы сделаем еще гробы, а потом отправим их за океан.