Допетровская Русь. Исторические портреты.

В то время, когда во главе России был Иван III, западноевропейские крестовые походы сменились поисками новых земель, богатых золотом и драгоценными камнями. В 1492 г. Колумб открыл Америку, а Васко да Гама, обогнув с юга Африку, подошёл к Индии и вернулся в Лиссабон. Так впервые был проложен морской путь из Европы в Южную Азию. (Почти на тридцать лет раньше тверской купец Афанасий Никитин открыл путь из России в Индию.) Об обострённом интересе Европы к новым землям Ивану Ш было известно. Поэтому, когда король Максимилиан прислал в Москву немца Снупса с письменной просьбой оказать ему помощь в изучении территорий северо-восточных земель России, он получил отказ. Иван III ласково объяснил Снупсу, что путь туда очень труден и он опасается за жизнь иностранного гостя. Эти земли были недавно приобретены Россией, и уже тогда было ясно, что они богаты дарами природы. Государь твёрдо соблюдал интересы страны и не собирался рисковать ими.

Несмотря на многочисленные войны, сложные политические и социальные преобразования Руси в период сорокатрёхлетнего правления Ивана III, это было самое спокойное время для Московского государства. Прекратились княжеские усобицы на его территории. Не могли уже приходить в центральные районы страны татары и грабить население. Но, как отмечал венецианский дипломат Амброджо Контарини, жители приграничных мест ещё «были в ужасном страхе перед татарами». Он сам попал к ним в плен, возвращаясь на родину из Персии. И помог ему выкупиться из плена посол Ивана III, с которым венецианец успел познакомиться в Персии.

Необходимо иметь в виду, что почти все московские великие князья от Даниила до Ивана III были на высоте поставленных перед ними исторических задач. Среди них одной из главных было единение русских земель. Все эти князья вынуждены были владеть определённым методом ведения такой внешней политики, «которая требовала скрытности и даже сверхскрытности в ту весьма скрытную и недоверчивую эпоху», как верно отметил В. В. Похлёбкин. Ведь вплоть до XV в. окружавшие великого князя бояре могли перейти из одного княжества в другое, а иногда и за границы русских земель, унося туда известные им секреты. Как указывал В. В. Похлёбкин, это создавало условия «для вызревания, терпеливого вынашивания и осуществления самых смелых ... требующих усилий нескольких поколений династии внешнеполитических планов». Именно поэтому сверхсекретная московская дипломатия была сконцентрирована и персонифицирована в лице самого князя. Не было даже специального внешнеполитического органа управления, необходимость существования которого понимал ещё Дмитрий Донской. Эти обстоятельства накладывали свою печать на личность великих князей и воспринимаются теперь лишь как странность характера, самодурство, излишний деспотизм.

Много писали о жестокости Ивана IV, но известны случаи, когда и его дед — Иван III — безжалостно расправлялся с непослушными боярами. Сохранилось предание, что женщины, встречаясь глазами с гневным взглядом государя, падали в обморок. Ведь одним его недругам, в зависимости от рода преступления, отрубались головы, других секли на площади ^{114}, третьих могли насильно постричь в монахи. Бывали случаи казни и иностранцев, например врачей, не сумевших спасти от смерти заболевших знатных людей.

Говорят, что эти события навели ужас на служившего тогда в Москве архитектора Аристотеля Фиораванти. Он стал просить государя отпустить его на родину. Но Иван III распорядился захватить имущество архитектора и продержать какое-то время в заключении, чтоб неповадно было думать об отъезде. Пришлось архитектору продолжать свою службу в Москве. Возможно, что это лишь один из анекдотов XV в. Но они появлялись не на пустом месте — на то имелись основания.

В России тогда, как и во многих странах, иностранный посол рассматривался как потенциальный шпион, что было недалеко от истины. Соответственно, организовывалась и тайная слежка за наиболее подозрительными из них. По этикету послу нельзя было являться перед государем с оружием. А в наказе государя русским послам предписывалось не становиться на колени ни перед одним из глав государства, хотя в Турции, например, это считалось обязательным по придворному этикету.

При Иване Ш появляются придворные византийские обычаи. Были пышными приёмы иностранных послов, во время которых государь торжественно, в богатом уборе со всеми полагающимися ему регалиями восседал на троне. Обильны были и придворные пиры. Еда подавалась на роскошных блюдах не последовательно, а сразу вся ставилась на стол. Великолепны были и кубки, ёмкости для заморских и отечественных вин. Посуда создавалась руками искусных мастеров (некоторыми образцами её можно сегодня полюбоваться в музее).