Допетровская Русь. Исторические портреты.

Территория Ростово-Суздальской земли окружена была непроходимыми лесами. Они являлись естественной защитой от врагов, поэтому сюда довольно активно пошёл поток славян из Приднепровья, когда оно стало подвергаться нашествию половцев. Сюда трудно было пробраться и западным соседям из Польши и Венгрии, которые, с одной стороны, угрожали западнорусскому населению, но с другой — тоже приходили при разных обстоятельствах на эту землю спасаться.

На активную христианизацию местных жителей влияло перемещение в Залесскую землю славянского населения. В различных летописях можно найти сообщение о том, что ещё в конце X в. (991) в Ростове была учреждена епископия. Сохранилось даже имя первого епископа — Фёдора Гречина. Он упоминается в Тверской, Воскресенской, Никоновской летописях, а также в Степной книге как строитель первой соборной церкви в Ростове{41}. Этот собор, к сожалению, сгорит в 1161 г. Та же участь постигнет многие деревянные храмы Древней Руси, об архитектурном облике которых мы можем только догадываться.

Из Киево-Печерского патерика узнаём о первой монументальной постройке Северо-Восточной Руси — соборе в Суздале. Он был создан стараниями киевского князя Владимира Мономаха и митрополита Ефрема на рубеже XI и XII вв. А в Лаврентьевской летописи говорится о замене этого собора новым.

Так что Залесский край стал со временем привлекателен для завоевателей и переселенцев своими огромными площадями малозаселённой, хотя и не очень плодородной по сравнению с Приднепровьем земли. И всё же значительная часть населения занималась тяжким для этих мест трудом — сельским хозяйством, а также охотой, рыбной ловлей, бортничеством. Леса были полны ягод, грибов, орехов. И эти дары леса были не менее важным продуктом питания. Приходилось заниматься и товарообменом. Боярские вотчины здесь появились позже — лишь в XII в. Прибывавшее население становилось не только земледельческим. Оно оседало и в городах, которых строилось всё больше и больше в XI-XII вв. А значит, существовала потребность в строителях, ремесленниках разных специальностей, иконописцах.

Не случайны неоднократные упоминания в древних источниках о возведении суздальских соборов. Это свидетельствует об утверждении христианства в Залесской земле и окончательном установлении там центральной княжеской власти. В Киево-Печер-ском патерике говорилось, что прообразом Суздальского собора стал Успенский собор Киево-Печерекого монастыря.

Владельцем небольшого городка Москва в Ростово-Суздальской земле был боярин Юрия Долгорукого Степан Андреевич Кучка. За какую-то провинность князь казнил боярина, но своего старшего сына Андрея женил на его дочери.

Князь Андрей Юрьевич (около 1112-1174) только лет тридцати от роду впервые пришёл на юг Руси. Он прибыл туда с полками своего отца — Юрия Долгорукого, который вёл долгую и упорную борьбу за киевский стол. Вместе с отцом он участвовал в княжеских войнах и проявил бесстрашие и силу. Но если Юрий Долгорукий всю свою сознательную жизнь стремился владеть Киевом, то Андрей был равнодушен к древней столице. Возможно, это было и потому, что родился он и рос в Суздальской земле. Её центр — город Суздаль выделялся и тогда красотой и богатством архитектуры. В его строительство много сил и средств вложил Юрий Долгорукий, продолжая дело своих предшественников. И это с детства осталось в памяти Андрея. Родное гнездо наглядно воспитывало любовь к родному Залесскому краю.

Там и провёл Андрей всю свою молодость и мало был знаком с родственниками, жившими в южных землях. О некоторых он не знал даже, как они выглядят, и воспринимал их чаще всего только в качестве заклятых врагов своего отца, стремившихся принизить должное значение его семьи. Когда же Юрий после смерти своего старшего брата и племянника утвердился в Киеве и посадил Андрея в Вышгороде (недалеко от Киева), рядом с собой, то Андрей подчинился отцу, очевидно, скрепя сердце. Как послушныи сын своего отца, а вернее, как дисциплинированный князь-воин, он по указанию Юрия Долгорукого княжил не только в Вышгороде, но и в Турове, Пинске. Но в Вышгороде Андрей и года не прожил.

Юрий Долгорукий, которому накануне смерти было уже больше семидесяти лет, планировал северные земли оставить младшим сыновьям, а южные, в том числе Киев, — старшим. Андрею от Вышгорода до Киева остался один шаг. После смерти Юрия ростовцы и суздальцы, как отмечал С. М. Соловьёв, «не считали своею обязанностью исполнить волю покойного князя», как, впрочем, это часто бывало и в других городах Руси.

После смерти Юрия Долгорукого Андрей, как старший из его сыновей, мог сесть на стол в Киеве {тем более, что этого желал его отец), но его тянуло в Суздальскую землю. По преданию, посоветовали ему туда вернуться родственники по линии жены — Кучковичи, служившие у него. Для них это тоже были родные, дорогие сердцу края.