Допетровская Русь

По свидетельству арабов, которые именовали норманнов руссами, это был народ в высшей степени деятельный, неутомимый и до безумия отважный: они рвутся наперекор опасностям и препятствиям в отдаленные страны Востока и являются то мирными купцами, то кровожадными воинами, нападают врасплох, с быстротой молнии, грабят, убивают и уводят пленников. В отличие от других воинственных племен, руссы никогда не передвигались по суше, но всегда водой в ладьях. Попадали они на Волгу и из Черного или Азовского морей, поднимаясь по Дону; около нынешнего Калача перетаскивали они свои суда в Волгу и плыли на Каспий. «Руссы производят набеги на славян, – рассказывает арабский писатель Ибн-Даста, – подъезжают к их поселениям на лодках, высаживаются, забирают в плен славян и отводят пленников к хазарам и болгарам и продают их там… пашен они не имеют, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян. Когда у кого из них родится сын, отец берет обнаженный меч, кладет его перед новорожденным и говорит: “Не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретешь себе сам этим мечом”»… «Они мужественны и храбры. Напав на другой народ, они не отстают, пока не уничтожат его совсем, насилуют побежденных и обращают их в рабство. Они высокорослы, имеют красивую наружность и выказывают смелость в нападениях; но смелость эту проявляют не на коне, а совершают все свои набеги и походы в ладьях». «Я видел руссов, – пишет другой араб, Ибн-Фоцлан, – я не встречал людей более развитых по телосложению: они стройны, как пальмовые деревья; они рыжи; не носят ни курток, ни кафтанов; мужчины надевают грубую ткань, которую накидывают с одного боку, и одну руку выпускают из-под нее. Каждый из них имеет при себе всегда меч, нож и секиру. Мечи же их широки, волнообразны, с клинками франкской работы; на одной стороне их, от острея до рукоятки, изображены деревья и различные фигуры»…

Таким образом и арабские писатели рисуют нам норманнов теми же чертами, как и европейские летописи, т. е. как речных и морских воителей, которые живут тем, что зарабатывают мечом.

По Днепру норманны спускались в Черное море и нападали на Византию. «В 865 г., – сообщает летописец, – норманны осмелились напасть на Константинополь на 360 кораблях, но, не будучи в состоянии нанести вред самому непобедимому городу, они храбро повоевали его предместья, перебили народа, сколько могли, и затем с торжеством вернулись домой».

Кремонский епископ Лиутпранд посетил Константинополь в 950 и 968 годах. В своем рассказе о Греческой империи он упоминает и норманнов, которые незадолго до него сделали большое нападение на Константинополь. «На севере, – говорит он, – живет народ, который греки называют русью, мы же норманнами. Царем этого народа был Ингер (Игорь), который пришел к Константинополю более чем с тысячью кораблей».

В славянских землях, по Волхову и по Днепру, норманны-варяги появились сначала, так сказать, мимоходом; здесь они сперва мало застаивались, а больше направлялись по великому водному пути в богатые южные страны, преимущественно в Грецию, где не только торговали, но и служили за хорошее вознаграждение в греческой военной службе.

Из норманнов был набран отряд императорских телохранителей. Норманские наемники назывались в Византии варангами; за греками так называли их и славяне. Пишется слово варяг по-славянски через «юс малый» после «р», а «юс малый» произносился тогда, как слог «эн».

При их воинственном характере и пиратских наклонностях, варяги, по мере того как их все больше скоплялось в славянских городах, стали, конечно, определенно клонить к тому, чтобы сделаться господами славянских городов и овладеть великим водным путем. Араб Аль-Бекри около половины X века писал, что «племена севера завладели некоторыми из славян и до сей поры живут среди них, даже усвоили их язык, смешавшись с ними». Вот тогда-то и произошло то событие, о котором упоминает наша летопись перед повестью о призвании князей.

«В лето 6367 (859 г.) имаху дань варязи из заморья на чуди и на словенех, на мери и на весех и на кривичех», т. е. с новгородских славян и их ближайших соседей, славян и финнов. Утвердились, значит, на северном конце великого водного пути. В то же время хазары брали дань с полян, северян и вятичей, т. е. с обитателей южного конца водного пути.