Допинг на троих

В начале октября к нам в город в командировку снова приехал следователь Субботин. Я встретился с ним в гостиничном номере. Он рассказал мне о той работе, которую пришлось проделать для вызволения похищенных девушек из-за рубежа.

Из восьми девушек, которые были переправлены за границу раньше, чем Наталья Костенко, найти удалось лишь пятерых. Все в крайне тяжелом состоянии и, по мнению врачей, до конца своих дней останутся пациентами психиатрических клиник. Кроме всего прочего, длительное применение препарата отрицательным образом сказалось на деятельности всего организма.

Зарубежные «владельцы» оставшихся трех девушек, видимо, уже избавились от своих деградировавших кукол, состояние здоровья которых ухудшалось день ото дня.

– Скорее всего, – сказал Субботин, – их просто сдали в частные приюты. Мы продолжаем работу по их поиску, но здесь требуется помощь уже других организаций, в том числе и спецслужб.

Владелец клуба «Помпей» Иван Путилин внес свою лепту в раскрытие преступления не только щедрой оплатой моих услуг как частного детектива, но и оплатой лечения четырех своих найденных девушек.

Субботин также сообщил, что через два месяца, видимо, окончится судебный процесс над всеми участниками преступной группы. Свою вину не отрицал никто, и во время следствия их легко удалось разговорить. Помощникам Маркина Субботин дал послушать магнитофонную запись, где их патрон выдал их имена и адреса. Сам же Маркин заговорил особенно бурно, когда узнал, что из ста тысяч евро, полученных от Бауэра за Наталью Костенко, один из его помощников, Вадим, передал своему шефу лишь шестьдесят, положив себе в карман оставшуюся часть денег.

– В общем, господам светит немалый срок, – подытожил свой рассказ Субботин.

– Вы знаете, – сказал я ему в ответ, – какой бы срок им ни дали, но тогда, в массажном салоне Путилина, у меня впервые в жизни всерьез мелькнула мысль о том, чтобы расправиться с ними, не дожидаясь никаких судебных разбирательств. Лишь появление Дынина в тот момент в какой-то мере отогнало мои черные мысли.

Субботин неожиданно для меня произнес:

– Скажу вам честно, Владимир Александрович, я вас понимаю.

Мы расстались с ним, пожелав друг другу удачи.

Наступало утро одного из последних октябрьских дней.

В компании со своими приятелями я встречал его в массажном салоне клуба «Помпей». Несмотря на то что я уже больше не работал на Путилина, Иван Алексеевич пригласил нас в клуб в качестве своих гостей. При этом он сам провел вместе с нами половину ночи, но, по своему обыкновению, покинул нас, чтобы заняться делами.

– Ну что, господа? – Дынин начал разливать по рюмкам. – Давайте выпьем за удачное завершение дела.

– Нет, Дмитрий, ты как хочешь, а я удачным такое завершение назвать не могу, – сказал я. – Я вчера был у супругов Костенко. Выглядит Наталья, мягко говоря, неважно. И это та, которая отделалась еще сравнительно легко. У остальных же, полагаю, состояние еще хуже.

– Но банду-то раскрыли! Наркотик изъяли! – возразил мне Дынин. – Половину девчонок назад вернули.

– Да ладно тебе, Володька! – поддержал его Седой. – Дынин прав: все хорошо никогда не бывает. Если бы не ты, все могло быть гораздо хуже.

– Зато ты теперь постоянный член этого клуба, – улыбнулся Дынин. – И мы тут с тобой сидим заодно, на халяву паримся, гы-гы...

– Кстати, Дынин, – спросил Седой, – а как ты будешь объяснять своей супруге, что впервые за много лет пришел с ночного дежурства свежим и чистым?

– А я домой и не пойду, я отсюда прямиком в управление.

– Зачем тебе, Дынин, на работу идти? Давай поднимемся на третий этаж. Отберешь себе пару девочек, допросишь их по всей форме, в отдельном номере.

– Пару? – задумчиво проговорил Дынин, глядя в потолок.

– Нет, ребята, вы как хотите, а я больше не могу, – сказал я. – Мне надо идти.

– Куда ты? – поднял брови Седой. – Сейчас все пойдем. Накатим еще пару раз и вместе пойдем.

– Не могу больше, – решительно сказал я. – Через пятнадцать минут Надя работу заканчивает.

– А-а! – угрюмо проговорил Дынин.

– Ну-ну, – равнодушно сказал Седой. – В таком случае давайте выпьем на посошок за нерушимую мужскую дружбу.

Мы подняли стаканы с водкой и осушили их до дна.