Доплыть до Каталины

Процедура раздевания длилась довольно долго, ведь сам Стоун не в силах был помочь. Наконец, голого, его стали растирать полотенцами.

— Можешь подняться? — спросил мужчина.

Стоун попытался ответить, но не смог, и кивнул.

— Дженифер, помоги мне, нам надо спустить его вниз, и засунуть в спальный мешок, а то он переохладился.

С их помощью, дрожащий Стоун был усажен в капитанское кресло, а затем ему помогли спуститься в каюту. Там его уложили в большой спальный мешок.

— Вскипяти воду и приготовь ему суп из пакетика, — приказал мужчина.

Дрожь постепенно унялась, Стоуна усадили и стали кормить горячим супом из чашки.

— Спасибо, — выговорил он.

— Не стоит, — ответил мужчина. — Наверное, следует отвезти тебя в больницу, но не думаю, что таковой имеется на Каталине.

Стоун покачал головой.

— Нет, — сказал он.

— Не хочешь в больницу?

— Нет. Я умер.

— Ты не умер, но, думаю, был к этому очень близок.

— Остаюсь мертвым, — сказал Стоун.

— Хочешь считаться мертвым?

Стоун кивнул.

— Должен.

— Давай, доедай суп и отдыхай, скоро тебе станет лучше.

Стоун лег на койку и расслабился. Наконец, он мог себе это позволить. Он слышал звук заводящегося двигателя, и звук поднимаемого из воды якоря, потом почувствовал, что судно плывет. И погрузился в сон.

Когда он проснулся, часы над его головой пробили полночь. Стоун попытался сесть.

— Том, он проснулся, — позвала женщина. Она сидела на койке напротив, глядя на Стоуна.

— Можешь подойти к штурвалу? — откликнулся мужчина. Судно накренилось, и Стоун услыхал, как о корпус бьется волна.

— Ветер усиливается, — сказал мужчина. — Ты только правь на эту звезду курсом на северо-восток и держи бушприт по ветру. — Он спустился вниз в каюту.

— Привет, — сказал Стоун.

— Чувствуешь себя лучше?

— Лучше — это, по-моему, сильно сказано, но я чувствую, что жив, что само по себе уже прогресс.

Парень засмеялся.

— Меня зовут Том Хелфорд, — сказал он. — Я — студент медик четвертого курса университета Лос-Анджелеса, потому я и не позвонил в береговую охрану, чтобы переправить тебя в больницу. Я считал, что тебе надо отдохнуть и поесть и все будет в порядке. Ты голоден?

Стоун кивнул:

— Я пропустил ужин. Куда мы направляемся?

— К Лонг Бич. Там я держу яхту. Хотя в последнее время не очень часто пользовался ею.

— Прошу прощения, что сократил ваш вояж, — сказал Стоун. — Кстати, меня зовут Стоун Баррингтон.

— Рад познакомиться. Несколько неожиданное знакомство.

— Это точно.

— Может, расскажешь, что с тобой приключилось?

— Я направлялся на званый ужин на яхту, стоящую на якоре напротив Каталины, но, думается, приглашение не предполагало радушный прием.

Хелфорд рассмеялся.

— Похоже, что так. Наверно трудно было плыть обмотанному цепью?

— Было еще трудней, когда к цепи прикрепили якорь.

— Черт возьми! В их намерения не входило, что ты объявишься снова, не так ли?

— Нет, этого они не предполагали.

— У меня на борту есть мобильный телефон. Почему бы нам не позвонить в полицию и не попросить, чтобы нас встретили на Лонг Бич?

— Кстати, я вспомнил, что в моем костюме был мобильник.

— Вот он, — сказал Хелфорд, протягивая аппарат. — Все, что я вытряс из твоих карманов, лежит на тумбочке.

— Можешь вынуть из него батарейки и сполоснуть телефон в пресной воде?

— Конечно, если ты думаешь, что это поможет.

— Это не повредит, знаю только, что соленая вода точно не поможет.

Хелфорд налил в раковину воду и опустил в нее телефон Стоуна, а затем начал делать бутерброды.

— Из твоих документов видно, что ты — полицейский.

— В отставке.

— Слишком молодой для отставки, а? Это связано с твоей коленкой? Я видел хирургический шрам.

— Верно.

— У тебя нью-йоркские права.

— Да, я приехал посмотреть Лос-Анджелес.

— По выговору — настоящий калифорниец. Я хотел бы извиниться за прием, обычно мы обращаемся с туристами лучше.

— Извинение принимается.

— На какую же яхту ты хотел попасть?

— Не знаю названия, но, говорят, она очень большая.

— Мы обедали на берегу, а на обратном пути прошли мимо яхты длиной футов сто пятьдесят, под названием «Контесса». Это могла быть она?

— Вполне.

— Она была крупным единственным судном из тех, что стояли на якоре. Больше ничего не было свыше восьмидесяти — девяноста футов.

— «Контесса», повторил Стоун. Он решил запомнить это название. — А на каком судне я сейчас нахожусь?

— «Каталина Тридцать пять», престарелая.

— Она в хорошем состоянии, — сказал, оглядываясь, Стоун, — но, кажется, у тебя не горят мачтовые огни.

— Ты прав, я не удосужился подняться наверх и заменить те, что вышли из строя.

— Я не видел, как она приближалась, — потирая лоб, проговорил Баррингтон.

— У тебя на лбу шишка.

— Это пройдет.

Хелфорд протянул Стоуну бутерброд и еще одну чашку супа.

— Я должен спросить тебя о чем-то, — сказал он.

— Валяй.

— Я влип во что-то нелегальное?

— Нет. Ты лишь расстроил нечто незаконное.

— Ты — адвокат, если верить твоей визитной карточке, может, мне стоит нанять адвоката?

Стоун покачал головой.

— Не стоит. Бутерброд был отличный.

— Спасибо. Значит, ты уверен, что из-за тебя у меня не возникнут проблемы?

— Безусловно. Ты — добрый самаритянин, вот и все.