Дополненная реальность. Продвинутый аккаунт

«Орать на сына до хрипоты»; «Бить сына руками»; «Схватить сына за волосы», – прочитал Пашка, и из-за последнего пункта аж поперхнулся негодованием.

Вводить команду помешала возникшая эмблема недоведённой «П», отнимая драгоценные секунды.

Пашка выругался сквозь зубы, и начал строчить: «Радушнр встретить сына Пашу, радоваться ему, проявлять заботу, хвалить и защищать от отца».

Решётки не было!

Он уже готов был сдрыснуть, оставив свой рюкзачину у подъезда, когда заметил опечатку. Исправил «радушнр» на «радушно» и начал лупить по фразе с появившейся решёткой большим пальцем. Руки дрожали, дыхание сбивалось.

Пашка окнул цену в пять сотен баллов, когда уже щёлкнула подъездная дверь.

И даже был готов увидеть всё ещё жаждущую расправы мамку, из-за чего невольно сжался.

Но женщина, вышедшая из подъезда, вообще была на его матушку не похожа.

— Сыночек! — раскинув руки и улыбаясь так, что буквально до неузнаваемости изменились черты лица, выпорхнула она на улицу. — Ласточка моя, где же ты был? Чумазый какой! — Руки одетой в халат, носки и батины огромные резиновые тапки мамки сомкнулись вокруг стоящего на скамейки Пашки, и она тепло притянула его к своей пышной груди. Пашка шагнул на асфальт. На глазах отстранившейся матушки блеснули слёзы умиления. — Ты голодный? Устал? — Непривычное выражение лица разгладило морщину на переносице, сделав родительницу словно бы немного моложе. — Ох, давай скорее! Надо папке звонить! Он же в полиции, заявление пишет! Не дай бог принять успеют, так он с тебя, солнышко, шкуру сдерёт!

Глава 3 Битва с приливом

Полиция⁈ Пашка так и обмер.

Потом попытался себя успокоить. Каким бы злым батя не вернулся, это поправимо.

Пришлось потратить ещё пять сотен баллов на то, чтобы запрограммировать мамку защищать его физически, пока Пашка успеет навести камеру, войти в нужное меню и набрать текст.

Очень хотелось в душ, но сначала следовало дождаться отца, чтобы не оказаться в неподходящий момент совершенно беззащитным.

Мама выглядела странно, от её поведения что-то неприятное шевелилось внутри и дыбило мелкие волоски на шее сзади ёжиком. Во-первых, Пашка не привык видеть её такой улыбчивой, и вся повадка матери оттого разительно переменилась, делая её какой-то чужой незнакомой женщиной с мамкиными признаками. Словно в фильме ужасов.

— Голодный, Пашенька? Голубцы будешь? Магазинные, правда, сейчас нагрею. Надо тебе помыться, как шахтёр выглядишь! Ты всё-таки с Толей, паскудником, был? Три дня ни слуху ни духу. Уж и что подумать не знали! Папа очень зол. Тебе со сметанкой?

Пашка зажмурился. Подложная мамка казалась умственно отсталой.

Приложение выдало недоведённую «П».

Отец ворвался в квартиру, как разъярённый зверь, спустя минут сорок после того, как матушка ему позвонила. Пашка на силу успел ввести новое настроение, пока мать буквально повисла на нём, схватив за запястья.

Перенастроенный, отец своим присутствием начал вызывать такое же чувство неуютности. Зато Пашка наконец-то смог помыться. Рискнул попросить мать разобрать рюкзак, и услышал в ответ: «Конечно, солнышко! Отдыхай!».

Захотелось свалить из дома. Но нужно к послушным предкам привыкать.

Однако оказалось, что Пашка рано обрадовался.

Мать вошла с блюдцем нарезанных дольками яблок в его комнату часа через пол.

— Вот ты совсем себя не бережёшь, — заметила она. — Такой бронхит только долечили, ночами холодно. — Пашке не понравилась едва уловимая смена тональности в её голосе, и он поспешил, не вставая, навести на матушку камеру. — До вечера будешь лежать? Ты бы или поспал, или уроками занялся… — Индикатор «Раздражение» в меню настроений с каждым словом сдвигался вправо, а выражение матушкиного лица становилось всё ближе к привычному. — Вещи хоть бы отряхнул, прежде чем в рюкзак совать… сажей с кана всё перепачкалось, можно было в пакет его завернуть? Ты на три дня пропал не пойми куда, мы тут с отцом…

Пашка резким движением пальца увёл раздражение в ноль за десять баллов, и выражение умилённого идиотизма вернулось на лицо матери.

— … переживали очень, мы же любим тебя, солнышко! — закончила она.

Но тут в комнату грозно подтянулся батя, успевший раскочегарить своё раздражение на полную, Пашка едва и сумел опустить индикатор раньше, чем он бросился на него с тумаками. Но за это время мамино доползло до середины.

— Что ты сидишь в этом телефоне, глаза поднять не можешь, когда с тобой родители разговаривают, — уперев руки в боки, завела она, пока Пашка переключался на меню настроений.

Дальше пошло что-то, напоминающее битву с приливом. По ходу, перепрограммировать естественное желание и склонность искусственно было совсем не так просто, как Пашка возомнил. Настройка быстро сбивалась, растрачивая зазря дефицитные баллы. Стоило родителям выйти из комнаты, они начинали думать о сыне, раздражение разгоралось, и…