Дополнительный прибывает на второй путь

- Показать, товарищ капитан? Подай вино! - крикнул мужчина кому-то в вагон. - Протокол не составите?

Из тамбура передали две бутылки "Марсалы", одна была раскупорена.

- Следите!

Он перевернул запечатанную бутылку - с наружной стороны в дне имелось едва заметное углубление. Мужчина налил несколько капель из второй бутылки, пригубил.

- Пью?

- Ну, дает магаданец! - объявила Пятых.

Вокруг засмеялись.

- Магадан - город без фрайеров... - он оборачивался во все стороны, показывая фокус-покус. - Условие соблюдено? Пью из неоткупоренной!

Двое его друзей - пожилой, со шрамом, и второй, в тельняшке, с металлической пластинкой на руке, - наблюдали за ним из тамбура.

- Игра слов... - Антон махнул рукой.

Колодки тормозов неожиданно скрипнули.

- Тро-га-ем-ся! - пропела Пятых. - Садитесь!

Денисов и Сабодаш прошли в служебку. Здесь было прохладнее, окно завешено мокрым одеялом. Рядом с распределительным щитом висел отрывной календарь. Денисов заглянул в него:

"Двадцать шестое августа

Восх. 5.26 Зах. 19.36

Долгота дня 14.10"

"Какой длинный день!.." Было от чего прийти в восторг.

- Пассажир так и не появился, - сказала проводница.

- Пригласите, пожалуйста, двух человек. Лучше тех, при которых осматривали купе, - Антон освободил угол стола.

- Бегу...

Он поднял штору - свет затопил служебку. Через минуту проводница уже возвращалась с понятыми.

- Разбудили вас?

- Ничего.

Денисов выложил на стол с десяток паспортов и профсоюзных билетов, собранных на время в других вагонах.

- Мы предъявим несколько фотографий. Может, проводница опознает пассажира, который исчез из купе. Правда, фотографии с документами владельцев. Фотоальбома, к сожалению, нет. Начинайте, только внимательно.

Пятых заулыбалась, словно Денисов предложил ей участвовать в забавной игре.

- Не то, не то... - она пальцем отбрасывала документы, почти не всматриваясь.

- Медленнее, - попросил Антон.

- Хоть час смотри, если не они! - Пятых одернула волнистые края юбки. - Этот похож, а подбородок? Здесь губа!

Антон с самого начала знал, что ничего путного не будет.

- Нос картошкой... Постойте! - Она замолчала. - Люди! То ж они!

Денисов отложил другие документы.

- Как вы узнали?

- Брови, расставленные глаза.

- Что брови?

- Углом, домиком!

Перед Пятых лежал профсоюзный билет Голея.

- Вот так номер! - сказал Антон. - Значит, он ехал с вами?

Пока Сабодаш писал протокол, Денисов вглядывался в фотографию: широко расставленные с сильным боковым зрением глаза погибшего, хитроватое лицо, казалось, несли одно обращенное внутрь слово: "Молчи!"

- Вам показали убитого? - спросил Денисов.

- В Ожерелье девочки ходили смотреть.

- А вы?

- Вот еще! Страсть такая! - Она снова одернула юбку. - И кулон с цепкой бросил... - Она имела в виду изделия Бронницкой ювелирной фабрики, оставленные в портфеле. - А не доехал!

"Что за тайна в странном поведении Голея..." - подумал Денисов.

Антон закончил протокол, дал понятым подписать.

- Спасибо, все свободны.

Опознание Голея, казалось, должно было вызвать новые вопросы, потребовать уточнений. Пятых приготовилась отвечать, поправила пилотку. Однако спрашивать было не о чем...

- А вообще в вагоне было все в порядке?

- Не поняла...

- Шум, скандал?

- Нет!

- Как со светом?

- Отъехали от Москвы - пробки полетели. Сбегала за электромехаником поправил...

- В одиннадцатом еще горел свет?

- Везде горел.

- Билет... - он едва не упустил. - На двадцать третье место.

Пятых достала "кассу".

Билет Голея оказался старого образца со штампом "Комиссионный сбор 50 коп.", купленный в кассе, не подключенной к системе "Экспресс". Таких касс на дороге оставалось немало.

6

- Вы спросили, какое впечатление произвел Голей, - Вохмянин остановился в проеме двери. - Трудный вопрос. Вроде того: имеет ли электрон собственную массу или масса его поля и есть собственная... - Он достал взглядом до столика, где лежали телеграммы, и снова посмотрел на Денисова. - Не помешал?

- Нисколько, - хотя заведующий лабораторией появился не вовремя.

- "Мы" - в большей мере то, что нас окружает. Друзья, близкие, наше прошлое. Масса нашего поля. Она и есть наша собственная масса. В последнее время меня это все больше интересует. - Он по-прежнему не расставался с незажженной холодной трубкой.

- Теория поля? - спросил Антон.

- Психология, состояние личности.

- Смотря что в данном случае считать массой, - Сабодаш приготовился возражать.

На столике лежали знаменитые картофелины из Иконоковки, их принесла Суркова.

- ...Реальность поведения... - Вохмянин затянулся воображаемым дымом из трубки. - Голей показался мне личностью. - Он ограничился общей постановкой вопроса.

Спор утих, не успев разгореться. Вохмянин обратил внимание на полиэтиленовый пакет с телеграфным бланком, лежавший на столике. Бланк не отослали, потому что осматривавший купе эксперт обнаружил лишь мазки, непригодные для идентификации.

- Кто, по-вашему, мог принести бланк в купе? - Денисов показал на пакет. - Вы видели его раньше?

- У Николая Алексеевича.

- Вкупе?