Допрос с пристрастием

– Ладно, хватит порожняки гонять! – Тиходонец ткнул сигару в тарелку так, что сломал ее пополам. – Кто на мой дом налетел?! Кто стрелял, кто вещи забрал? Чтоб эти руки поотсыхали, только я их и отсохшие отрублю!

Он зло осмотрел присутствующих, остановив взгляд на Кресте и Севере.

– Чего ты на нас вылупился? – резко сказал высокий, костистый, похожий на Мефистофеля Крест. – Ты что, в натуре, нам предъяву выкатываешь?!

Он ударил кулаком по столу. Широкий раздвоенный подбородок, развитые надбровные дуги, глубоко сидящие глаза, клювообразный нос – зловещие черты придавали ему демонический вид. Да и репутация у зоновского вора была серьезная.

Но Тиходонец не испугался.

– А чего ты на меня цыкаешь? Ты на своих «шестерок» цыкай! Я тебе предъяву не делаю! А смотрю, на кого хочу!

За столом наступила тишина, все даже жевать перестали. Это раньше на сходку было принято приходить без оружия. А сейчас – кто знает, что у кого в карманах… Начнут шмалять да гранаты кидать, всем голов не сносить!

Но Крест не стал обострять ситуацию.

– Раз предъявы нет, и вопросов нет, – спокойно сказал он, чокнувшись с Севером и Лакировщиком, выпил, спокойно закусил соленым чесноком и мирно продолжил:

– Я тоже предъявлять никому не хочу, но мой обменник под стволы поставили? Поставили.

Он загнул длинный костлявый палец.

– «Ювелирный мир» опустили? Опустили.

Крест загнул второй палец.

– И «Хронос» опустили. Он загнул третий палец.

– Неужели кто-то не знает, где мое, где Севера, где Узбека?

Крест обвел собравшихся внимательным взглядом.

– Может, залетные? Это одна песня. А может, кто-то нас стравить хочет, перессорить? Тогда песня совсем другая!

– Не знаю, какие залетные, – услышав про «Ювелирный мир» и «Хронос», Гоша сбавил тон. – Только у меня они визитку оставили. «Колдун» – написано. Что за Колдун такой? Кто его знает?

Стол зашумел.

– Была такая тема…

– Ты тогда на зоне чалился…

– Банда бес пред елыциков – вот кто такие…

– Ша, братва! – поднял ладонь Карпет. – Никто этого Колдуна никогда не видел. Ни с кем он не пересекался. Никто не слышал, чтобы кто-то его знал. Так не бывает!

– Конечно, не бывает, – поддержал его Валет. – Нет никакого Колдуна! И не было!

– И я считаю, что нет, – кивнул Гарик, преданно глядя на шефа.

– Был Колдун, – уверенно сказал Антон, и Итальянец кивнул.

– Конечно, был! – солидно вмешался Питон, давая понять, что он уже не повторяет слова Валета, как попугай, а имеет собственное мнение. И все присутствующие обратили на это внимание.

– Кто ребятам Боксера глаза прострелил и визитку «Колдун» оставил? Забыли? А потом самого Боксера грохнули, хотели глаза прострелить, да осечка вышла! И там визитки Колдуна оставили! Раненый Слоняра все видел, потом много раз пересказывал…

– Это когда было! – пренебрежительно махнул рукой Чебанян. – В глаза уже сколько лет никто не стреляет. Пропал Колдун, со всей своей кодлой… Теперь под него любой может закосить! Подложить визитку, чисто для мути. Это же фишка, чтобы ментов путать…

– Согласен, – веско произнес Валет. – Так не бывает, чтобы люди возникали то раз в год, то раз в месяц. С чего они тогда живут? Никого не крышуют, ни с кого не имеют. Бац – появились! Бац – пропали! Что интересно: когда всплывают, валят только наших. На стрелку не зовут, не предупреждают. Тупо валят братву, и все! Помните этих отморозков, с Украины… Из Дебальцево? Кто их расшлепал? Никто не знает. Хотя они заслужили, без вопросов…

Он сделал небольшую паузу. В нее тут же вклинился Гуссейнов:

– Я ничего такого сказать не хочу, обижать не хочу. Мы все друг другу верим, мы все дружим. Но мы с пацанами перетерли, картина такая выходит… Воров не валят с визитками, а братву валят. Почему так?

Снова наступила тишина. Все взгляды обратились к Кресту и Северу. Хотя воры и сидели как-то обособленно, но ничем не отличались от остальных. Дорогие костюмы, швейцарские часы, элитные английские туфли… Они уже не светили стальными фиксами и татуировками. Худощавое лицо Креста, похожее на маску дьявола, не выражало никаких эмоций. Но стоило ему заговорить, как по залу потянуло страшноватым холодком «того света».

– Гнилой базар! Тебе же сказали, что и нас бомбят! Еще не все сказали!

– Ваших не валят, наших валят! – По залу пронесся нарастающий гул недовольства.

Но его оборвал Север. Он был правой рукой пахана, его преемником. Плотный, с расплющенным, как у боксера, носом, молодой «законник» подался вперед и заговорил:

– Год назад замочили Слюнявого. Если кто не в курсах, глаза ему, конечно, не ковыряли. Но метку Колдуна кинули. Мы город перерыли – голый вассер. Непонятно – кто, за что… Месяцев пять прошло, спалили мастерскую Лакировщика. Там «левых» тачек было – на лимон зелени, не меньше. А перед этим был звоночек от Колдуна. Предупреждение, чтобы не трогали стоянку какого-то барыги. Лакировщик не поверил. Думал, молодые на понт берут. Отморозков, которые зоны не нюхали, сейчас хватает…

Крест осмотрел всех пронизывающим взглядом и, остановившись на Валете, прервал Севера: