Дорога

Сайрин до сих пор был в своей комнате. Грейс подозревала, что он мало спал. Но он появился во время завтрака. Может быть, его привлёк звук кипящей воды в чайнике, шипение яиц на сковородке и запах горячих тостов. Его лицо казалось ещё более старым и усталым, чем обычно.

— Привет, — сказала Грейс. — Хочешь яйцо? Или тосты?

— Спасибо, — пробормотал он, опускаясь на стул.

— Привет, Сайрин. — Натан оторвал взгляд от своих овсяных хлопьев и прямо перешёл к теме, которая занимала его мысли. — Гарри умер, да?

— Да.

— Бедный Гарри. Можно, я помогу его похоронить?

Сайрин опустил руку в нагрудный карман и достал пачку бумаги для сигарет. Взяв один листок зубами (которые снова оказались у него во рту), он вытащил из кармана штанов баночку с табаком.

— Спроси у мамы, — ответил он.

— Я уже спрашивал. Она разрешила.

Сайрин вздохнул. Его толстые жёлтые пальцы на удивление ловко управлялись с сыпучим табаком и тонкой папиросной бумагой.

— Правда? — протянул он. Грейс взглянула на него, подумав о том, не послышалось ли ей неодобрение в его голосе.

— Что-то не так, Сай? — спросила она.

— Нет, всё в порядке.

— Ты уверен?

— Да, да. — Он встал. — Мне понадобиться помощь, чтобы выкопать большую яму.

— Куда ты идёшь?

Вместо ответа он покрутил в пальцах сигарету, прежде чем выйти из комнаты. Грейс было неудобно из-за того, что ему приходилось уходить на улицу, чтобы покурить, но нужно было думать о Натане. И она не просила Сайрина поменять свои привычки — это же был его дом. Кроме того, она знала как бывает иногда нужна сигарета. Ей понадобились годы, чтобы бросить курить, — долгие годы. Она никогда бы не подумала о том, что заставит человека, выкуривающего по двадцать сигарет в день, уходить из собственной кухни, чтобы покурить.

Но Сайрин принял решение сам. Теперь он курил только в фургоне, в своей спальне и за пределами дома. У Сайрина были действительно хорошие манеры. Старомодные манеры. Мать Грейс всегда говорила об этом. Она часто посмеивалась над тем, как Сайрин поднимался и открывал ей двери. Касался шляпы, прежде чем снять её. Шёл по внешней стороне тротуара. «Вымирающее поколение», — говорила она.

Он был хорошим человеком, в самом деле, и Грейс любила его. Он пришёл ей на помощь, как рыцарь в сияющих доспехах.

— Я поел, мам, — сказал Натан.

— Хорошо.

Стул Натана заскрипел по линолеуму. Он направился к задней двери.

— И куда это ты собрался? — строго спросила Грейс.

— Во двор.

— Натан, не мешай Сайрину спокойно курить.

— Но я хочу видеть Гарри.

— О, лучше не надо.

— Но почему?

— Он мёртв, Натан. Там не на что смотреть.

Но входная дверь уже хлопнула. Грейс вздохнула. Ей не хватало сил последовать за ним. Стоя у шипящей сковородки с лопаткой в руке, она посмотрела через засиженное мухами окно на грузовик Сайрина, покрытый красной пылью, на дерево, старое одеяло, груды искорёженного железа и жести. Во дворе лежали остатки неизвестных запчастей, а за ними была ограда, ворота, извилистая пыльная дорога бесконечная монотонность соляных холмов, иногда оживляемых группами низкорослых, опалённых солнцем деревьев.

Внезапно в поле её зрения попал Сайрин. Он подошёл к своему грузовику и вытащил из кузова лопату. Затем послышался высокий и взволнованный крик Натана.

— Мама! Мама! — кричал он. — Иди сюда, быстрее! Быстрее, мама!

Чёрт возьми, подумала Грейс. Что на этот раз? Наверное, черви.

— Мама, смотри!

— Ничего не трогай, Натан. — Сайрин не кричал, но в его голосе прозвучала настойчивость, которая заставила Грейс внимательно посмотреть на него. Он отходил от окна с тяжёлой лопатой в руках. Грейс наблюдала за ним до тех пор, пока он не исчез из поля зрения. Она не могла видеть его лица, потому что он низко надвинул шляпу, но ей показалось, что он шагал чуть быстрее, чем обычно.

Тогда она вытерла руки старым грязным кухонным полотенцем и вышла во двор, чтобы посмотреть, что происходит.

Оказавшись на улице, она сразу почувствовала это — слабый запах разложения. Может быть, мёртвая собака? Ночь была не особенно тёплой, но за восемь часов с телом могло многое случиться. Грейс шла на голос Натана, не перестающего пронзительно кричать, мимо фургона в сторону гаража. Она поморщилась, когда запах мертвечины усилился. Ветра не было. Воздух быстро нагревался.

Она услышала монотонное жужжание мух и поняла причину, когда завернула за угол гаража. Рядом с собачьей конурой в гудящем рое насекомых лежал окровавленный труп Бита. Его голова и живот были покрыты муравьями и блестящими мухами. Его ноги казались твёрдыми, сухими и хрупкими, как палки. Дымчато-серая шерсть потускнела от пыли.

Запах, исходивший от него, стал невыносимым.

— О боже! — сказала Грейс, невольно отвернувшись.

— Мама, это Бит!

— Иди в дом, Натан.

— Почему?

— Иди в дом! Сейчас же!

— Делай, как говорит твоя мать, — резко сказал Сайрин, и Натан изменился в лице. Он медленно попятился назад, поднимая пыль ботинками. У гаража он остановился.

— Уходи. — Сайрин повысил голос. Только тогда Натан развернулся и исчез.