Дорога

Алек снова взглянул на Пинакклы, но ему не показалось, что они стали ближе. Затем он нажал на педаль газа, и местность замелькала чуть быстрее, продолжая выглядеть так же однообразно. И всё-таки что-то было не так. Алек очень хорошо знал эту дорогу, и он знал, что один её отрезок не был обязательно неотличимым от другого отрезка. Всегда возникали какие-то маленькие различия, которые постепенно накапливались и формировали большое различие Разбросанные по пустыне акации неожиданно начинали образовывать маленькие рощи; высохшие впадины в земле неожиданно сливались в широкий песчаный ручей, окружённый камедными деревьями. Но его взгляд, скользивший от дороги к её окрестностям и назад к дороге, не отмечал никаких постепенно появляющихся перемен. Мелькали кусты, устремлялись вперёд бесконечные придорожные выбоины, но полоса зелени, расположенная слева от него, оставалась на одном и том же расстоянии. То же самое происходило с Пинакклами. То же самое было с Большим Барьерным Рифом — он оставался расплывчатым голубоватым хребтом у самого горизонта, едва заметным через верхушки приземистых акаций.

Ладно, подумал он. Хорошо. Я не пьян, я не принимал наркотики. Значит, или я сошёл с ума, или что-то произошло с часами. Или я настолько замечтался, что снизил скорость и не заметил этого? Это возможно.

У него заурчал желудок, и Алек почувствовал ещё большее беспокойство. Он практически мог выставлять время по своему желудку — каждый день он начинал жаловаться ровно в полдень, если в течение последних двух часов не получал еды. Принимая во внимание его внутренние часы, было уже очень далеко за полдень. И всё, что у него было с собой — это несколько плиток шоколада и термос с холодным чаем, оставшиеся со вчерашней поездки. Не самый удовлетворительный обед.

Он потянулся к телефону, который лежал на сиденье рядом с ним. Это не был обычный мобильный телефон, потому что шоссе Силвер-Сити находилось за пределами зоны действия местной сети. Вместо этого работники фирмы «Гэри Редфорд и Сыновья» использовали спутниковые телефоны, которые имели способность пробиваться через пелену молчания, окутывавшую отдалённые окрестности Брокен-Хилла.

Но когда он ввёл один из занесённых в память номеров, с силой нажимая на кнопки, ничего не случилось. Маленький чёрный продукт технологии лежал в его руке, немой и недвижимый, словно миниатюрный гроб. Он попытался ещё раз, оторвав взгляд от дороги ровно настолько, чтобы заметить пустой погасший экран телефона.

С тем же успехом он мог использовать ботинок, чтобы позвонить домой.

— Чёрт возьми, — выдохнул он. Может, дело в батарее? Могло ли что-нибудь разрядить её? Например, те же самые странные магнитные поля? Босс убьёт его, если Алек не появится в ближайшее время. Он уже давно вышел за пределы отведённого на поездку времени, если, конечно, не сломались его часы. Если его глаза не сыграли с ним злую шутку.

Если он не сошёл с ума.

Он попробовал включить радио. Даже в самые лучшие времена здесь мало что удавалось услышать — только местную радиостанцию ABC, или прерываемую помехами музыку в стиле кантри, или обрывки комментария игры в крикет, который звучал так, словно его передавали с Марса. Но всегда что-то было. Что-то, что заставляло тебя поверить, что ты не был простой точкой на пустой равнине, направлявшейся в бесконечность.

До сегодняшнего дня.

Нахмурясь, Алек всё неистовее крутил ручки радиоприёмника, управляя гигантским грузовиком одной рукой. Всё, что он смог обнаружить — статика, статика и снова статика, иногда прерываемая мгновениями тишины и часто сопровождаемая странными, раздражающими звуками, которые немного напоминали электронное звучание голоса или чьё-то рычание. Как будто кто-то без остановки бормотал в микрофон.

Внезапно поддавшись приступу беспричинной паники, он выключил радио и вновь посмотрел на вершины гор. Они не двигались, чёрт возьми. Они не двигалисьпоследние — сколько? (он взглянул на часы: двенадцать тридцать семь) — последние одиннадцать минут. Это неправильно. Это не может быть нормальным. Или часы показывали неправильное время, спидометр сломался, а желудок дурачил его, или он пережил временную потерю сознания или приступ эпилепсии, продолжая вести при этом грузовик. Он практически не сдвинулся с места за последние час и сорок пять минут.

Алек попытался успокоить себя мыслями о Джанин и её перламутровых заколках для волос, её кружевных бюстгальтерах, висевших рядом с другими предметами одежды. Этобыло реальностью. Это было безопасностью. А сейчас он всего лишь делал свою работу, как и много раз до этого, и скоро это закончится. Он ведёт себя как последний дурак. Разумеется, он приедет туда, он должентуда приехать. Он находился на дороге, не так ли? На дороге в Брокен-Хилл? Все дороги имеют начало и конец, и Силвер-Сити ничем не отличается от них. Она построена для того, чтобы доставлять людей из точки А в точку Б за три с лишним часа — за четыре, если вести машину очень осторожно.