Дорога

– Идет медицинская комиссия в военкомате. – Что вас беспокоит? – Я близорукий. – Не страшно. Будете в первом окопе всегда, чтобы лучше видеть! Следующий!

– Саша, иди работать. – улыбнулась ему Рита, не желая, хоть с кем-то ссориться.

– Да, ну ее! – махнул он рукой. – Тепло, солнышко, весна. А мы, как проклятые пашем. И зачем ты сюда приехала в такую грязь и жару?

– Саш, я уже сказала ра-бо-тать! Надоедливый мой, иди уже! – смотрела она на него с упреком.

– А дома сейчас так здорово! Там теперь черемуха цветет, сирень зацветает. А там сады. – не отставал от нее Жижин.

– У нас тут тоже черемуха растет по всей дороге, мимо нас не процветет.

– Тут что? – вздохнул тот тяжко. – Тут дорога. А там дом родной!

– Что, дома совсем работы нет?

– Там нет.

– А у меня спрашиваешь, зачем я здесь. Должен понимать, как плохо без работы.

– Я не поверю, чтобы вы не нашли работу в Москве.

– Была и работа, и место хорошее. – вздыхая, призналась Рита.

– Что, подсидели?

– Хуже, выгнали.

– За что?! – не мог поверить ей парень.

– За красивые глаза.

– А за это разве выгоняют?! – еще больше удивился он.

– Еще как выгоняют, если они не твои.

– Что, начальник приставал? – догадался Жижин.

– Саш, я не люблю рассказывать о себе то, что не считаю нужным рассказывать.

– Понятно. – качнул он головой и сделал вывод: – Приставал.

Маргарита улыбнулась, а он задумчиво взглянул на неё и нехотя удалился. Она посмотрела по сторонам, прошла к краю моста, взглянула вниз, пытаясь понять, есть там хоть кто-то в столь ранний час, но убедилась, что внизу никого нет и пошла назад, намереваясь подогнать строителей. Рабочий день начался, и филонить она никому не даст. Тем более, что день предвещал быть жарким, а это значит, что в обед, все попрячутся по вагончикам и будут сидеть там, пока не спадет жара.

В это время Потапов подъехал к объекту на своем Мерседесе. Он вышел из машины, поставил иномарку на сигнализацию и пошел по тропинке к вагончику, а сам уже звонил Туркину.

– Сергей Павлович, привет. – поприветствовал он начальника.

– Потапыч, привет. И давай без фамильярности, когда один на один.

– Как скажешь.

– Что у тебя там?

– Слушай, я тут по поводу прораба.

– Уже сбежала?! – обрадовался было гендиректор.

– Если бы. Ты можешь сказать, что нам от нее ждать? И за что ты ее сюда сослал?

– Она сама попросилась на дорогу.

– Я тут только и хожу за ней, чтобы мужики не утащили. – возмущенно поведал Потап. – Мне, что заняться больше не чем?

– Вот пусть! Пусть сама сбежит!

– Палыч, мне нужен этот геморрой? Возьми ее в офис! Ну, что она в Москве работы не найдет?

– Была и работа, и офис, все было. – стал рассказывать Туркин. – Только она девка красивая, сам видишь. Начальник стал приставать к ней, она отпор дала. А он уволил ее. Так было и на второй работе. А тому она вообще врезала, он через кресло улетел и что-то там себе отбил. Он даже ей зарплату не отдал, оставил себе, как моральный ущерб.

– Я-то, за что провинился?!

– Ты мужик здоровый, в обиду ее не дашь. И не вздумай сам обидеть!

– Может ей помочь, чтобы она сбежала?

– Помоги, если сможешь! – дал добро тот. – Но, если что – отобьешь. – и предупредил: – Только я за моральный ущерб вычитать из ее зарплаты не буду! – а сам громко хихикнул в трубку.

– Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.

– Дорога выйдет! Мост выйдет! – подбадривал его Сергей Павлович. – Марго, между прочим, хороший архитектор. Она знает толк в своей работе. Она очень даже головастая!

– Ладно, пойду, гляну твою головастую. А-то мужики не знают, что она семь пядей во лбу. Узнают, вообще охоту на нее устроят.

Туркин громко засмеялся в трубку, а сам пригрозился:

– Потап, головой за нее отвечаешь!

– Нет уж! Сам и отвечай! – снимал с себя такую ответственность Николай Николаевич. – Твоя протеже? Вот и гляди за ней! Можешь даже бинокль купить или камеру поставить на мосту. А сам сиди и смотри! Смотри за ней, чтобы не уволокли твою Маргошу!

– Вот только обидь мне ее!

Потапов отключил сотовый, а сам усмехнулся и громко сказал:

– Обидь ее, конечно! Эта сама кого хочешь обидит! – проговорил он в слух, сразу убрал телефон в карман и поспешил к вагончику, намереваясь найти там прораба.

Коваль была в вагончике, и мирно разговаривала с кем-то по телефону, сидя за своим столом.

Он вошел, взглянул в ее сторону и вздохнул с облегчением, а про себя подумал: «Слава Богу, пока не утащили»!

Так прошло две недели. Однажды Рита приехала на работу, и сразу прошла на объект. Там осмотрела ход работы, все оценила, дала указания рабочим, а потом уверенной и красивой походкой пошла в вагончик. Иномарка Потапова стояла у обочины, а это значило, что он давно уже здесь на объекте.

Было по-весеннему тепло. Яркое солнце медленно всходило над густым лесом, а по дороге и низинам тянулось марево утреннего тумана. В кустах щебетали, пели на все лады птички, а сама природа принакрылась сочной зеленью, наполняя воздух этим удивительным запахом весны. У обочины зацветала черемуха, а в воздухе пахло приятным ароматом ее белых цветов.

Маргарита Савельевна вошла в вагончик, увидела за столом начальника, и с ходу поприветствовала: