Дорога без следов

У стенки стояло несколько велосипедов. Некоторые с замками на цепях, видимо, принадлежащие завсегдатаям, решившим задержаться в пивной. Плохо, если к моменту его нового появления здесь останутся только эти велосипеды – тогда придется полагаться только на собственные ноги, а улица, уводящая к предместьям, длинная. Правда, хорошо, что она идет под гору – есть шанс.

Вернувшись, Павел Романович чуть не столкнулся нос к носу с парнем в куртке. Не подав виду, прошел равнодушно мимо него и свернул во двор дома. Интересно, кто из них потащится следом? Скорее всего, «черный пиджак» или парень в куртке. Тогда «серая шляпа» и женщина останутся ждать на улице. По всем правилам – а немцы педанты в соблюдении инструкций, – они не двинутся с места, пока вошедший следом за объектом наблюдения агент не вернется. Это дает несколько минут свободы.

Найдя нужный подъезд, Семенов вошел в него и притаился за дверью – только бы не появился кто-нибудь из жильцов, на свое несчастье вздумав не вовремя выйти из квартиры.

Кто-то остановился по другую сторону двери, потоптался в нерешительности и осторожно потянул за ручку. Павел Романович достал оружие.

Лицо у «черного пиджака» сделалось сразу же мучнисто-бледным, как только он увидел направленный ему в живот ствол. Лоб его покрылся мелкими каплями пота, струйками скатывавшегося по щекам, кадык в широком вороте рубахи нервно задергался.

– Тихо! – приказал ему на немецком Семенов. – Пошел наверх!

«Черный пиджак» на негнущихся ногах шагнул к лестнице и начал медленно, как во сне, подниматься. Павел Романович последовал за ним, чутко прислушиваясь, не идет ли еще кто со двора. Тянуть нельзя – немец сейчас опомнится и придет в себя от неожиданности, а находясь на ступеньках выше, он имеет некоторые преимущества для нападения на своего конвоира, особенно когда придется проходить через лестничные площадки.

Более не раздумывая, Семенов резко ударил идущего впереди немца рукоятью пистолета по затылку. Благо, тот был невысок ростом. Добавив для верности еще разок, он взвалил тяжелое тело на плечо и побежал по лестнице наверх.

Скорее, скорее, на площадку третьего этажа, где через коридор можно перейти в другой дом с замечательным чердаком, выводящим на чердак третьего дома. Только бы никто не вышел на площадку и не увидел его со страшной ношей на плечах. Скорее!

Вот и коридорчик – полутемный, пахнущий неистребимой кошачьей мочой и кислой капустой, – скорее дальше! Черт, маленький вроде бы немец, а тяжелый, зараза, отожрался на дармовых харчах.

Здесь его бросать нельзя – потом неизвестно, что сделают с жильцами дома. Впрочем, что сделают немцы, обнаружив труп сотрудника тайной полиции, предугадать совсем нетрудно.

Наконец-то и дверь чердака! Дверью ее назвать можно только с большой натяжкой – фанерная перегородка, которую ничего не стоит выбить сильным ударом ноги. Готово! Спасибо Осипу Герасимовичу, познакомившему с секретами городских кварталов.

Куда деть немца? Что у него в карманах? Жетон полиции, оружие, сигареты, бумажник – разберем все потом, сейчас быстро вывернуть его карманы и переложить их содержимое в свои. Куда его?! Время идет, неумолимое время, и еще неизвестно, что ждет впереди.

Заметив старый, с облупившейся краской, противопожарный ящик с песком, Семенов откинул его крышку и свалил туда тело. Сразу стало легче дышать. Со стуком упала крышка ящика, а он уже бежал к выходу на соседний чердак. Скорее, скорее!

Ноги, забыв про тяжесть в момент выхода из деревянной будки туалета, отсчитывали ступеньку за ступенькой вниз. Вот и дверь подъезда, выводящая на улицу. Некогда глядеть по сторонам – давно не стриженный парень в сером свитере открывает замок своего велосипеда. Остальные на замках. Не везет, придется потратить еще несколько секунд.

Подскочив к парню, Семенов рубанул его ребром ладони по шее и, схватив велосипед за руль, побежал с ним под горку, на ходу вскочив в седло. Мимо замелькали дома, шины подпрыгивали на булыжной мостовой, коротко свистнул в ушах ветер и вместе с ним долетел хлопок пистолетного выстрела.

Заметили, сволочи? Но даже если у вас есть машина – не догоните! Поворот в переулок, а дорога все под горку, еще поворот, теперь во двор, бросить велосипед и – через дощатый забор.

Осклизаясь на грядках чужого огорода, политых к вечеру заботливыми хозяевами, Павел Романович перемахнул еще через один забор и побежал садом. Сердце билось глухо и неровно, пот заливал глаза, и Семенов на бегу вытирал его ладонью, слизывая скатившиеся соленые капли с губ.

Калитка, переулок, проходной двор, опять забор и знакомый овраг. Теперь можно перейти на шаг. Неужели действительно все, неужели ушел? Стоит провериться еще разок…

* * *

На явку Семенов вернулся поздно ночью – грязный, усталый до дрожи в коленях, голодный, – он ввалился в горницу и тяжело опустился на лавку у стола. Его ждали. Сидя под образами, покуривал Волков, скрывающий свое беспокойство, нервно ходил по домотканым половикам Осип Герасимович, его жена возилась у печи, без толку переставляя горшки и чугунки.