Дорога без возврата

— С виду они как люди. Две руки, две ноги, голова и лицо вполне нормальное, орки и то хуже выглядят. Только изо рта такие здоровые клыки торчат. Голые ходят, иногда прикрывают себя… — я глянул на девочек, — ммм… между ног куском ткани. И еще такие жилистые, все мышцы видно. Не худые, а именно жилистые, без всякого жира. Страшно быстрые и сильные. Могут лошадь на бегу догнать и поднять ее в одиночку. И завалить такого можно только с большого расстояния, лучше всего в голову. — Я кивнул на стоящую у стенки винтовку. — Но это еще не все. — Я опять сделал многозначительную паузу. — Они все женщины, и притом абсолютно одинаковые.

— Это как? — восхищенно спросила мать.

— Ну различаются, конечно, возрастом, шрамы там всякие. Только они как-то странно размножаются. Они рожают только дочек, и свою точную копию. Сама захотела — и забеременела.

Хозяйские дочки переглянулись и дружно хихикнули.

— Имеется старая прародительница всех, и почти все на нее похожи. А вот почему только «почти все» — это и есть самое интересное. Если они ловят мужика, то высасывают из него кровь. Клыки там не простые, есть специальные железы, которые при укусе что-то вроде наркотика в кровь впрыскивают. Тебя высасывают, а ты балдеешь и еще хочешь. На одну обычно литра крови хватает, так что можно и живым остаться, но ловить они ходят не в одиночку, и практически не бывает, чтобы столкнувшиеся с ними выживали. Как насосутся, так и уходят. Иногда очень далеко в такие походы отправляются и женщин, если на них наткнутся, могут убить, но высасывать не будут. Они это делают не для того, чтобы жить, как земные вампиры, а чтобы рожать. Я не очень понял, как это возможно, и не думаю, что это вообще понять можно, но ребенок будет похож на отца, хотя и девочка. Какие-то гены передаются через кровь. А дальше уже опять похожа на предыдущую. Там у них что-то вроде соревнования. Та, которая таким образом родила, насосавшись крови, может стать родоначальницей нового племени. Большой почет и уважение. А если кто погибнет в походе — значит, так и надо. Их поэтому и не слишком много, найти… хм… донора не так уж просто, тут нужен разумный. От животных они кровь не берут. То ли бесполезно, то ли результат не лучший, а может, и на мозги ребенка влияет. А разумные категорически возражают против подобного высасывания, и — в случае обнаружения обескровленного — устраивают большую охоту на вампиров.

— Даа… — задумчиво протянул Михалыч. — Такого я еще не слышал.

— Пару лет назад кто-то выложил в общий доступ в Сети рассказ Ковбоя, — сообщил Вадим. — Там описание этих тварей очень похожее, но таких подробностей нет.

— Ну извините, — разводя руками, сказал я, — могу даже клыки показать, вон у Черепахи на шее.

Все дружно обернулись и посмотрели на девушку. Она, пожав плечами, расстегнула рубашку и показала серебряную цепочку, на которой висело с десяток разных камешков и два острых клыка.

— Есть еще две пары, а эту тварь она сама завалила и трофей честно заработала. А как докажешь, что клыки вампирские? Только размером. Я, конечно, парень простой, но отрезать голову, тащить ее с собой и потом вываривать — это не ко мне. Выбил по-быстрому клыки и в сумку. Они обычно не мстят тем, кто в бою убить товарку смог, наоборот, вроде как уважать начинают, но никакой гарантии, что рядом другая не бродит, нет. Лучше очень быстро убегать, пока не появилась. Голыми руками их удавить — шансов нет, а что такое оружие, они прекрасно знают. Я ж говорю, разумные.

На дороге стоял, уверенно держа обшарпанный АКМ, направленный на нас, приземистый мужик с нехорошим взглядом. Я натянул поводья и остановил коня.

— Правильно, — сказал тот спокойным голосом, — и руки держи подальше от винтовки.

Из кустов вылезли еще двое, тоже с калашами, с виду обычные качки с одной извилиной в голове, но с гипертрофированной мускулатурой. Оба в камуфляже и берцах, похожие как братья, только один блондин, а другой брюнет.

— Я что сказал? — не оборачиваясь, спросил первый.

— Да ладно, Сиплый, — скалясь, ответил блондин, — на дороге никого, и у этой цыпочки даже волыны нет. Ты, эта, — обращаясь ко мне, сказал он, — слазь.

— Заткнись, — сквозь зубы процедил первый.

— Так я не понял, вам чего надо?

Качки дружно заржали.

— А мы хотим, чтобы ты поделился, — отсмеявшись, сказал брюнет. — Все должно быть по справедливости. Вот у тебя четыре коня, куча вещей и красивая девочка, а у нас ничего нет. Все будет по-честному и по понятиям. Поделим поровну. Тебе жизнь — нам все остальное. — Оба опять заржали не хуже лошадей.

— Типа грабите?

— Типа грабим, — подтвердил первый. — А будешь много разговаривать, я тебя просто застрелю. Так что не дергайся, слазь и ложись мордой в землю. И руки держи все время вверх, чтобы я видел.

— А девушку-то зачем трогать? — не двигаясь, спросил я. — Берите что хотите, а ее не трогайте.

— Ты много говоришь, — сказал мужик. — Считаю до трех, потом стреляю.

Я вздохнул и, глядя за спины бандюков, произнес:

— Можно.