Дорога богатырей (сборник)

Особой спешки в этом деле можно было не проявлять. Женя Самай, ушедшая в горы с Павлом Березовым, ожидалась еще вчера. Она вернется, вероятно, не позже этой ночи. Но ждать не было сил, да и разрядить возбуждение могла только работа. Петренко снял пиджак, засучил рукава и понес драгоценные корни в химическую лабораторию.

...Была глубокая ночь, когда он заканчивал последнюю операцию. В трубу вытяжного шкафа поднимались последние миллиграммы бензина. На стенках стеклянных колб застыли тонкие желтоватые пленки каучука. Петренко снял сосуды с водяной бани, охладил, поставил первую колбу на весы. Он нарочно не стал производить расчетов, пока не закончил всех взвешиваний.

В глубине сознания разливалась едкая горечь сомнений. Он снял последнюю колбу Записал цифры. Забрал свои корни и отправился к себе в лабораторию.

Возбуждение уже покинуло его. По общему весу колб он догадывался, что каучука в корнях было немного. Это свойство, очевидно, изменить не удалось.

Он сделал первый расчет. Острие карандаша сломалось на последней цифре. 10 и 5 десятых процента. Это было обидно мало. Но ошибки он не допустил. Цифра не вызывала сомнений.

Он закурил трубку. Очинил карандаш. Вычислил цифры для второго корня 10 и 4 Он не разогнулся, пока не закончил последнего расчета. Ни в одном корне содержание каучука не превышало 10 и 5 десятых процента.

Петренко откинулся на спинку стула. Окно директорского кабинета еще светилось. Сквозь стекло виднелась голова, наклонившаяся над раскрытой тетрадью журнала.

- Ничем перед вами похвастаться не могу, уважаемый Анатолий Петрович, сказал Петренко и встал.

Итак, третья задача в его плане пока еще осталась нерешенной. И никаких намеков на ее разрешение не возникало. Очевидно, выбранный путь был ложен.

Петренко ходил взад и вперед по лаборатории и думал. Предстояла новая атака на косность живого вещества. Его требовалось изменить. Для этого имелось одно средство - вновь расшатать наследственность растения, сделать ее нестойкой, податливой к внешним воздействиям.

- Все это так, - бормотал Петренко, в раздумии поглаживая жесткие усы. - Расшатать, верно, но чем? Чем?

Он остановился посреди комнаты, напрягая мысль.

- Конечно, самое верное средство - скрещивание, - сказал он убежденно. - С формой, взятой откуда-нибудь издалека. Но где взять вторую такую форму? Та, что у меня, - это же единственная на земном шаре.

Он тщательно выбил трубку и снова набил ее табаком.

- А чтобы вывести подобное растение где-нибудь в другом месте, скажем, на Украине, - размышлял он, - для этого потребуется минимум три года.

Он зажег спичку, посмотрел рассеянно на ее пламя. Спичка медленно разгорелась и погасла.

- Да, - пробормотал он, дуя на обожженные пальцы. - Как это мне раньше не пришло в голову?

Петренко швырнул трубку на стол и снова зашагал по комнате. Внезапно глухо прозвучал стук хлопнувшей двери. Раздались шаги и негромкие голоса в коридоре.

- Войдите! - сказал Петренко на стук в дверь.

Из черноты коридора показалось лицо Павла - усталое, измученное, со впалыми глазами. Он на мгновенье задержался на пороге, щурясь от яркого света лампы.

- Привет! - сказал он отрывисто и вошел в комнату.

За ним показались фигуры Жени Самай и Бориса Карцева. Их лица выражали предельное утомление.

- Фу! - воскликнула Женя и сбросила рюкзак. - Скажите мне, дома я или нет?

Она попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали. Петренко бросился к ней.

- Садитесь, садитесь, - сказал он, подводя ее к стулу. - Ну как можно было так утомлять себя?

Женя села, вытянув ноги. Провела рукой по спутавшимся волосам.

- Ну, говори! - обратилась она к Павлу.

Петренко перевел вопросительный взгляд на лицо юноши.

Павел мрачно смотрел перед собой.

- Что-то ты, друже, не в своей тарелке, - сказал Петренко. - Нездоров?

- Пожалуй, что и так, - вяло согласился Павел. - Вернее, переутомился.

- А есть результат?

Павел закусил губы, медля с ответом. Перевел взгляд. Глаза рассеянно обежали комнату. Вдруг щеки его побелели. Он сорвался с места.

- Что это такое? - спросил он возбужденно.

Усы Петренко зашевелились.

- Мои питомцы, - ответил он улыбаясь.

Павел подошел к столу, поднял один из лежащих на нем корней, поворошил груду огромных листьев.

- Ты... был там? - повернулся он к Григорию Степановичу.

- Где там? - недоумевающе отозвался тот.

- В долине ущелья... Батырлар-джол...

- Первый раз слышу такое название. Постой, Павел, что с тобой делается?..

- Ничего, - медленно протянул Павел. - Откуда же ты взял этот корень?

- Сам вырастил. Да неужели ты не помнишь? Это с последней делянки. Впрочем, верно, ты видел их больше месяца назад. Вот, что из них получилось.

Женя приподнялась на стуле.

- Неужели наконец удача, Григорий Степанович? - просияла она.

Петренко сокрушенно покачал головой:

- К сожалению, нет.

- Низкая каучуконосность?

Петренко кивнул:

- Да. 10 и 5.

Брови девушки сдвинулись...

- Что же теперь делать? - спросила она с огорчением.

Петренко пожал плечами:

- Будем работать дальше.

- Что же без конца работать, если ничего не получается? - печально сказала Женя.

Петренко улыбнулся:

- У меня есть новый план.