Дорога богатырей (сборник)

У дома его нагнал Вася Крайнов. Этот паренек только что сдал экзамен на пилота и совсем недавно появился на полигоне в новенькой форме. Последнее время инженер частенько видел его в обществе Бурова.

Вася безукоризненно откозырнул, вытянувшись, как в строю, и попросил его выслушать. На нем скрипели новые необычайно светлые ремни, выбритые щеки, казалось, никогда не могли покрыться щетиной.

Инженер, усмехнувшись, положил руку на плечо молодого пилота и легонько тряхнул его.

— Мы не на плацу, Вася, можешь держаться посвободнее. Говори, что у тебя такое.

— Прошу разрешить летать в ракетах, — все еще чувствуя себя неловко, сказал Вася. — Дмитрий Васильевич хотел допустить меня изучать управление и двигатель.

Лицо инженера стало как-то жестче, словно бы отвердело.

— Тебе рано летать, — сказал он глуховато, — ты только что из школы. А вот изучить материальную часть — это, пожалуйста… Потом когда-нибудь и полетишь…

И когда инженер, назначив время встречи и распростившись с Крайновым, пошел дальше, лицо его, освещенное пламенеющим небом, было строго, почти сурово. Но в душе человека поднималось могучее, спокойное ощущение силы и воры в большой успех — все ярче и горячее разгоралось непокоренное пламя…

Через несколько месяцев в газетах было опубликовано сообщение, в котором говорилось приблизительно следующее.

Недавно с территории СССР стартовал летательный аппарат конструкции группы советских инженеров, возглавляемых Гусевым А. И. Аппарат пилотировали Гусев А. И. и Крайнов В. Д. Достигнув границы земной атмосферы на высоте 1020 километров над уровнем моря, аппарат прошел вокруг Земного шара в меридиональном направлении и благополучно приземлился в месте старта.

В сообщении также говорилось о том, что оба участника полета чувствуют себя вполне нормально.

Александр Студитский Ущелье Батырлар-джол (Дорога богатырей)

1.

КАК только Борис Карцев узнал, что отряд, в котором он должен был участвовать в качестве зоолога, вышел в экспедицию уже два для назад, в нем сразу поколебалось состояние уверенности в ходе событий. Минуту назад все было ясно и просто. Он прибыл в прекрасном настроении, полный планов и надежд. Солнечный город встретил его теплым дыханием ясного летнего утра. Ожидался раскаленный день с размякшим от жары асфальтом и пустынными площадями. Но снежные вершины, сияющие в перспективе улиц, напоминали о прохладе горных ущелий, о ледяных потоках, прыгающих по камням. Ему не приходило в голову, что поездка отодвинется на неопределенный срок и он надолго застрянет в городе для организации самостоятельного выезда вдогонку за экспедицией.

Секретарша с участливой улыбкой смотрела на обескураженное лицо Бориса, ожидая его расспросов.

- Уже два дня назад... - пробормотал Карцев. - Почему же меня не предупредили?

- Вам была послана телеграмма.

- Не получил. Черт возьми, какая досада!

- Да вы не беспокойтесь, мы вас отправим. Придется только подождать несколько дней, пока не вернутся машины.

- А как скоро это возможно?

- В пределах недели. А может быть, подвернется случай выехать самостоятельно.

- А мой багаж? У меня полтонны снаряжения.

Секретарша развела руками:

- Тогда ждите...

Борис медленно, в раздумье, повернулся и пошел к выходу.

- Товарищ Карцев, минуточку! - окликнула его секретарша.

Он оглянулся.

- Вам письмо.

Борис машинально взял конверт, повертел в пальцах, продолжая размышлять о неожиданном известии, и сунул в карман.

И только когда после полумрака и прохлады вестибюля ослепительный свет ударил ему в лицо, отвлекая от невеселых переживаний, он вспомнил о письме, разорвал конверт и прочитал вложенную в него записку.

Почерк был знакомый, хотя он не сразу догадался, кто пишет.

"Здорово, Борис! - так начиналось письмо. - Только что прочитал в "Заре Востока", что ты в составе экспедиции, выезжающей в Центральный Тянь-Шань..."

Карцев перевернул листок, взглянул на подпись: "Твой Павел Березов".

Ну конечно, это он, старый товарищ...

"...Валяюсь в больнице третью неделю. Дело идет на поправку, но от скуки я готов выть волком. Если сможешь выбрать время, забеги навестить перед отъездом... Имею важное предложение. Советская, 40. Прием посетителей здесь с 10 утра".

Карцев посмотрел на часы. Было без десяти минут девять. Решение посетить больного товарища возникло сейчас же.