Дорога чародейки (СИ)

- Тайрен, - серьезным тоном начала я. Он перестал трястись и тоже посмотрел мне в лицо долгим взглядом. - Скажи, а почему ты постоянно рассказываешь мне про свиней?

Секунду мы молча таращились друг на друга, а потом Тайрен захохотал. Нет, он заржал, как лошадь, и хотя в его смехе звучали нотки истерики, отсмеявшись, он совершенно нормальным тоном произнес:

- Торжественно клянусь, что больше не буду смущать ваши ушки, прекрасная леди, упоминанием этих недостойных животных. А я рассказывал, как в детстве заблудился в овечьем стаде?

Я бросила в него диванной подушкой и принялась перетаскивать волосяные барханы в один угол.

- Отставить веселье, - скомандовала я. - Здесь примерно полтора пуда волос, так?

- Не знаю, - буркнул Тайрен, согнав с лица улыбку. - Но ходить мне трудно.

- На голове у брюнета около ста десяти тысяч волосков, - продолжила я.

- Откуда ты знаешь? - шокировано вопросил лорд. Видимо, он представил себе, как я сосредоточенно перебираю чью-то шевелюру, пересчитывая каждый волос.

- Подруга из Школы рассказала про одного сумасшедшего цирюльника в Беловодье, - пояснила я. - Он ополоумел и начал снимать скальпы со своих клиентов, чтобы пересчитать каждый волосок. Его повесили за убийства, но дело его рук живет, теперь мы знаем, сколько волос на голове мужчин, женщин, блондинов, брюнетов и рыжих всех возрастов. Его долго ловили, так что коллекция у него собралась изрядная.

- И чем это нам поможет?

Я не ответила, а присела за столик у окна, придвинула к себе чернильницу и принялась сосредоточенно высчитывать в столбик.

- Теперь умножаем... пять в уме... и получается, что ты теперь обладатель мирового рекорда по длине косы, - торжествующе сообщила я. - Восемнадцать с хвостиком саженей! Вдвое длиннее, чем у Альены Золотокосой, а она, между прочим, растила волосы более ста лет.

- Потрясающе, - Тайрен выглядел не очень потрясенным. Скорее злым. Я поспешно перебежала на противоположный конец комнаты и спряталась за диванчиком. Оббегать мебель, таща за собой полтора пуда волос, мужчина не стал, ограничившись испепеляющим взглядом.

- А теперь, раз ты такая умная и осведомленная, может, подскажешь, как избавиться от моей рекордной прически? - с угрозой в голосе поинтересовался Тайрен.

- Я над этим работаю, - заверила его я. - Как только моя аура придет в норму, я смогу провести обряд Ана-Телль, расширенную версию, он развеивает почти любую магию. Если это не магия Перворожденных, то все будет в полном порядке.

- Когда? - только и спросил Тайрен.

- Через неделю-полторы все будет в ажуре, - заверила его я. Тайрен застонал и в отчаянии вцепился руками в шевелюру. Теперь для этого ему даже не требовалось поднимать руки.

- Завтра вечером отец ожидает прибытия членов Совета, они будут обсуждать дела королевства и вопрос регентства, и я буду обязан присутствовать и поддерживать отца! - запричитал он. - Или сегодня у меня не будет этих волос, или завтра у тебя... у меня...

Я съежилась. Он меня уволит, как пить дать. И будет прав. А я уже почти привыкла к 'Златогорному', почти начала воспринимать его как дом. Дура ты, а не чародейка, Айта! У магов не может быть дома, можно было уже понять.

Главное, не поднимать глаза, чтобы Тайрен не увидел, что они полны слез. Моего плеча коснулась теплая рука.

- Просто сделай все, что сможешь, ладно? - тихо попросил лорд. - Сейчас мой отец должен выглядеть на пике своей силы, нельзя позволить лордам смеяться над его сыном. Политика, чтоб ее...

Мой голос выдал бы, насколько я близка к тому, чтобы разрыдаться, поэтому я ограничилась кивком. На мгновение Тайрен притянул меня к себе, и я уткнулась лбом в его плечо, в пахнущие хвоей мягкие волнистые локоны. Это длилось всего мгновение, а затем мы отпрянули друг от друга, словно нас застукали за чем-то неприличным.

Лучше бы у меня отросли восемнадцать саженей волос! Было бы за чем спрятать пылающие от смущения щеки.

- Я поеду и найду ту ведьму, что организовала мне гребешок с сюрпризом, - преувеличенно бодрым голосом сообщила я и, не глядя на Тайрена, выскользнула из комнаты.

За далекими горными вершинами уже забрезжил рассвет, холодный утренний воздух быстро согнал с моих щек краску. Конюх еще спал, поэтому седлать Тумана мне пришлось самостоятельно, и это заняло порядочное количество времени. Сонный конь, который не хотел выходить из теплого стойла, совершенно не желал сотрудничать со мной, скидывал седло, толкался и даже порывался куснуть наглые руки. Я даже задумалась, а не попробовать ли провернуть трюк с гипнозом, когда все, что нужно, наконец, наделось и застегнулось. Хорошо, гипнотизировать животных сложно, и я толком не умею это делать.

До кладбища мы добрались быстро, конь охотно рысил по утреннему холодку, порываясь перейти на галоп. Дорога скатертью стелилась под копыта, отяжелевшая от росы трава на обочинах пахла сырой свежестью, и я залюбовалась розовым и золотым сиянием, превратившим облака на востоке в кружева из драгоценных нитей.