Дорога через миры (сборник фантастических рассказов)

В ту же ночь Танину приснился на редкость яркий, реалистичный сон. Будто бы попал он в странный мир: вместо небес стеклянная сфера, бутылочного цвета, на которую, словно игрушечные, вырезанные из фольги, были наклеены яркие разноцветные звёзды. Под ногами — беспрестанно двигающаяся серая почва. Присмотревшись, он понял, что никакая это не почва, а постоянно шевелящиеся корни или щупальца непостоянной, текучей формы. Пока Пётр Петрович следил за ними, щупальца принимали разный причудливый вид: предметов, живых существ, разнообразных сущностей — иногда чем-то напоминающих земных, а подчас совсем чуждых человеческому глазу.

Внезапно прямо перед ним поверхность вспучилась ростком, который моментально принял человеческий облик: контуры лица и фигуры несколько секунд уточнялись.

— Бааа… Сантехник! — изумился Пётр Петрович.

— Господин главный врач, — церемонно поклонился Белов, — рад приветствовать вас в нашем мире.

— В каком таком мире?

Надо же, какой только бред не привидится, Зигмунд наш Фрейд да ради такого сна душу бы продал.

— Вы не спите — вернее, не совсем спите. В каком-то смысле вам повезло, не многие из людей смогли пробить потенциальный барьер и оказаться в нашей Вселенной.

— Господи, что вы несёт! — скривился врач. — Что всё это значит?

— Позвольте небольшой ликбез, — тонко улыбнулся сантехник. — То, что вы видите — конечная стадия эволюции биосферы этого мира. Если объяснять проще, то всё это один сплошной разум. Ну, и ещё немного чувств, ради разнообразия. Впрочем, каждая его составляющая может действовать и вполне самостоятельно. Ну, в общем, это довольно трудно объяснить. Вы знаете, Большая Вселенная устроена несколько не так, как представляется вам, — немного подумав, рассмеявшись, он добавил: — Да и, наверное, нам.

— А как? — приготовился слушать Танин.

— Представьте себе луковицу с бесконечным числом слоёв. Каждый слой — своя Вселенная со своими физическими законами, внутри каждого слоя много миров и разумных существ. Вопрос, правда, в том, есть ли у этой луковицы центр. Мы и сами до сих пор этого не знаем.

— А чем вы тут… хм… занимаетесь? — сделал неопределённый жест рукой Танин. — Выглядит всё это не слишком аппетитно, на мой вкус.

— А… хороший вопрос, — улыбнулся Белов. — Знаете, когда достигаешь определённой степени могущества (а могущество — всего лишь функция от желания: насколько быстро они воплощаются в реальности), становится скучно, начинаешь искать новые проблемы, просто начинаешь искать…

— Извините, что перебиваю, а каковы границы ваших возможностей?

— Власть над физическими законами этой Вселенной? Смотрите, — Белов щёлкнул пальцами, должно быть, для драматического эффекта, и небеса перекрасились из зелёного цвета в розовый. — Это не иллюзия: я поменял состав атмосферы планеты и спектр излучения местного солнца. Могу раскатать планету в лепёшку и даже изменить саму сущность вакуума, сделав его, например, твёрдым.

— Да… действительно впечатляет.

— А то. Понимаете, сделать можно всё, что угодно, только бы суметь себе это вообразить. Вот почему мы постоянно засылаем эмиссаров в другие слои бытия, для нас не существует проблемы потенциального барьера, разделяющего их.

— Ну, если вы всё можете, неужели не могли найти более эстетически привлекательного образа? — усмехнулся врач.

— Ах, это, — рассмеялся Белов. — Это нас развлекает. Тут до вас был один затейник, модный в сетевой среде писатель. Так он нас такими представил: мы долго забавлялись и решили оставить себе этот облик. Когда от нас вернулся, ещё книжку написал, изобразив нас чем-то вроде жрецов спящего бога, или даже самого Спящего. Бред, в общем: единственно, наше название он передал более-менее точно: «цкрхтулхи» — так мы назывались на одном из мёртвых вот уже миллионы лет языке. А в остальном мужчина проявил недюжинную фантазию. Но если вас смущает наш вид… так лучше? — вмиг всё вокруг изменилось, и перед доктором возник пасторальный пейзаж. Птички, деревья, люди в белых одеждах.

— Бррр, какая пошлятина!

— Ну, на вас не угодишь, — улыбнулся Белов. Картинка вернулась к исходной.

— Кстати, а как я-то здесь оказался? Подозреваю, что попасть к вам непросто.

— Да, переход возможен в особом состоянии, которое доступно людям в основном во сне. Плюс мы вам немного помогли…

— Зачем?

— Я же говорил — мы нуждаемся в новых идеях. Фантазия любого мыслящего существа конечна. — вздохнул разум этого мира. — Кстати, своих посланцев — например, меня — мы именно поэтому лишаем памяти: восприятие, знаете ли, так становится свежее. Больше вкусного они приносят из мира, куда их забрасывают.

— Интеллектуальный паразит? — подколол Танин.

— Плата за всемогущество. Вас это смущает?

— Да, в общем, нет. Кстати, что стало с теми людьми, которых вы похитили до меня?

— С ними всё будет в порядке. А сейчас вам пора, — Пётр Петрович уже некоторое время слышал звук телефонного звонка, как бы на заднем фоне. «Прямо как в „Матрице“», — подумал он.

— Да, мы тоже любим ваше кино, — долетел до него весёлый шёпот из другого мира.