Дорога дальняя, казенный дом

Толик убеждал Лукьянова в своей лояльности, но тот его не слушал. В сопровождении своих спецов он вышел из кабинета. А Толик продолжал говорить, обращаясь к своим дружкам.

— Не, пусть живут, мне-то что… Если любят друг друга, да, чего ж не жить, а, пацаны?

— Да не вопрос, братан, пусть живут, — легко согласился Мирон. Как будто это не он собирался своими руками открутить голову наглому студенту. — Совет им да любовь, да…

— Ага, совет да любовь, от концерна «Сталь-Вест», — болезненно скривился Жора. — Каким боком студент к этой конторе примазан?

— А где живет этот пацан, а? — вопросительным тоном протянул Мирон. — В каком доме? Среди каких людей вращается! А-а, то-то же!

— Да пусть хоть вокруг буя вращается… Ну его в пень!

Толик не хотел засорять мозги головоломками. Да и не так уж важно, откуда у студента взялась столь крутая «крыша». Гораздо важней было осознать, что связываться с крутыми заступниками — занятие неблагодарное и крайне опасное для жизни. Да и было бы из-за кого рисковать… Олимпия — супер, не вопрос. Но не одна же она такая. Найдет он ей замену. Сейчас еще плеснет себе под жабры и отправится на поиски…

4

Вадим ничего не понимал. Весь день пролежал в общей палате, ни на что не жаловался. А вечером его перевели в отдельный бокс. Евроремонт, сплит-система, мебель, совсем не похожая на больничную, телевизор…

Не успел он устроиться на новом месте, как появилась Лима. Красивая, грациозная. Солнцезащитные очки, закрывающие припудренный синяк, лишь усиливали ее шарм.

Она тоже ничего не понимала.

— Ты хоть знаешь, сколько эта палата стоит? — восхищенно спросила девушка.

Будь сейчас Анжела на ее месте, она бы сначала узнала, как он себя чувствует — хорошо или плохо. О ночном инциденте бы спросила. А у Лимы одно на уме — что и сколько стоит.

— Не знаю…

Зато он прекрасно знал, что очень любит свою красавицу со всеми ее недостатками.

— А кто знает?.. Кто тебя сюда перевел? — допытывалась Лима.

— Главврач распорядился.

— А кто его надоумил?

— Сам догадался, — пошутил Вадим. — Наверное, узнал, что ко мне должна прийти самая красивая девушка на свете, а я в общей палате — стыд и срам. Вот, чтобы не ударить перед тобой в грязь лицом, он…

— Ну хватит сочинять, — улыбнулась Лима. — Лучше молчи, если ничего не знаешь…

— А ты не спрашивай, если знаешь, что я ничего не знаю…

— И не догадываешься?

— Нет.

— Что ж, может быть, так даже интересней, когда загадка не разгадана… Да, как ты себя чувствуешь?

Наконец-то она спустилась с небес на землю… Чувствовал себя Вадим неплохо. Но недельку в больнице все же придется поваляться. С маленьким перерывом на последний в сессии экзамен. Сдаст и обратно… Хотя нет, лучше обратно не возвращаться. Хоть и комфортно в отдельной палате. Но уж лучше отлеживаться дома. Там Лима… Пока она там…

Вадим нахмурился.

— Что-то серьезное? — чуточку обеспокоенно посмотрела на него Лима. — Врач говорил, что с тобой все в порядке…

— Со мной — да, а с нами?.. Ты же знаешь, кто меня бил…

— Кто?

Вадим с удивлением посмотрел на нее.

— А ты не догадываешься?

— Твоя мама говорила, что ты с каким-то хулиганьем сцепился…

— Но ей-то знать необязательно, что да как. А ты должна была догадаться…

— Неужели Толик?! — беспокойно встрепенулась Лима. — Он же не успокоится… Почему ты мне не позвонил, не сказал, что это он был. Как же мне теперь быть? Может, он меня сейчас на улице ждет?

Действительно, Толик может узнать, в какую больницу отвезли Вадима. Может устроить засаду Лиме. Сейчас она выйдет во двор и сразу же попадет в переплет. И не будет рядом капитана Корбута, некому будет заступиться за нее…

— Останься со мной, — предложил Вадим.

Было бы здорово, если бы Лима осталась с ним на ночь. Но есть правила, которые не позволяют посетителям спать с больными… Так ведь правила на то и существуют, чтобы искать обходные пути.

— Я-то останусь. А если Толик ворвется сюда? — спросила Лима и вздрогнула, когда в дверь постучали.

Медперсонал входил в палату без стука. Значит, кто-то из посетителей. Мама? Но ей-то зачем стучаться?..

Дверь открылась, и в палату вошел мужчина в белоснежном накрахмаленном халате поверх темно-серого костюма. Вадим с изумлением узнал его. Господин Алтынов собственной персоной. Он был один, без охранников. Видимо, его церберы остались в коридоре. Но какова же цель его визита?

От волнения у Вадима пересохло в горле. И язык прилип к небу.

— Ну здравствуй, сынок!

Он заметил, что и Алтынов волнуется. Но голос его звучал уверенно и четко.

— В каком смысле сынок? — заинтригованная, спросила Лима.

Алтынов лишь скользнул по ней взглядом. Видимо, сейчас ему было не до нее. Он достал из кармана пиджака фотокарточку и протянул Вадиму.

— Узнаешь?

Вадим узнал самого себя… Только прическа какая-то странная — патлы, закрывающие уши. Старомодная приталенная рубашка, полосатые брюки — сверху тесные, а снизу расклешенные. Но место знакомое — парадный вход политехнического института. И красный плакат над головой. «XXV съезду КПСС — достойную встречу…» Какие съезды, какая КПСС? Чертовщина какая-то…

— Узнаю, — неуверенно кивнул Вадим.