Дорога до Солнца

Похоже, самое время осмотреться. Голова самурая стала совсем ясной, и он смог увидеть вокруг себя просторный, красивый дом. Все было покрыто слоем пыли, свидетельствующем об отсутствии хозяев, однако грязным назвать его было трудно: все было на своих местах, все было очень аккуратно, нет ни единой вещи, которая лежала бы как-то криво. Доски скрипели под ногами, создавалось впечатление, что этот дом стонет, и каждый шаг, который делал путник, для старой постройки был тяжелым испытанием. Бывали участки на полу, которые заставляли жилище петь очень прерывисто и тихо, а были и такие, которые подобно клавише на фортепиано, заставляющей инструмент залиться мелодичными звуками, вызывали громкий скрежет, и чем сильнее проседал пол под ногой, тем дольше и увереннее страдал дом. И вот, наконец-то тишина, Тэкеши стоит и думает:

А было ли вообще что-то? Может мне показалось? Я все выдумал?

Но только нога поднимается хоть самую малость, переносит хотя бы грамм от веса всего тела, как доски снова начинают выть, наполняя этим теплым звуком, в котором хранится история, все вокруг.

Светлое дерево преобладало в интерьере, стены, пол, оконные рамы, и лишь в некоторых местах появлялись темно-бордовые акценты, демонстрируя изысканный вкус архитекторов. Тэкеши не сразу обратил внимание на то, что в этом доме насторожило бы любого крестьянина: обычно, такие здания представляли собой одну большую комнату под крышей, может быть с парой перегородок. Здесь же хозяева решили все разгородить на несколько комнат, сделав этот простой и невзрачный снаружи дом, внутри похожим на жилище богатого вельможи. Все помещения были просторными: минимум мебели и яркость ясного дня. Как бы грязь на окне не пыталась задержать свет, все же, через такие огромные окна, высившиеся от пола до потолка, достаточно солнечных солдат проходило на защиту этого дома от всепоглощающей черноты.

Похоже, за этой дверью находится кабинет главы семейства. Как часто он сидел тут за работой? Может он просто прятался тут от жены в поисках одиночества, чтобы побыть наедине со своими мыслями, которые предательски разбегаются при виде кого-то постороннего, как толпа юных девушек утром на реке во время купания, заметив рыбака, направляющегося в их сторону. А может в этом доме жил важный человек, который несмотря на изолированность места от центральной Японии, занимался особо приоритетными делами государства, прячась от невежественных соседей, которых волнует только фермы да местные склоки, тут, в его последней цитадели спокойствия государственного чиновника. Хотя не исключено, что он был обычным работягой, который просто иногда закрывался в своем кабинете, чтобы спокойно поработать.

Тэкеши перешагнул порог и сразу почувствовал, с каким трепетом хозяин относился к этому месту. Никогда мы не узнаем, что конкретно происходило в данной комнате, но мы невольно сами заражаемся благоговением перед тихой колыбелью, в которую мужчина переносил всю свою жизнь, подобно птице весной, собирающей все, что плохо лежит, чтобы обустроить свое гнездо. Гость вдруг неожиданно для себя понял, что маленький порожек стал самым большим препятствием, выше гор, растущих вокруг этого дома, шире моря, которое он пересек, чтобы очутиться здесь. Кажется, будто он уснул и проснулся в чьем-то сне, даже не в своем. Пускай человека, который был господином этого места уже скорее всего нет на этом свете, воин осознал вдруг, что определенно находится у него в гостях. Еще две минуты назад он швырял и рвал одежду женщины, которая также жила в этом доме, он ночевал как у себя, не потому что был уверен, что тут никого нет, а потому что ему было все равно, он был слишком усталым, чтобы думать об этом. Но сейчас он остро чувствовал, что не может сделать и шага дальше, пока хозяин не скажет ему тихим голосом: «Проходи, путник, но ничего тут не трогай». Тэкеши знает, что это уже не тот дом, в котором он проснулся сегодня утром во мраке; дом стоит вокруг этой комнаты, но сама комната – это уже совсем другие владения.

Перед окном стоял стол, с пыльной подушечкой перед ним. Аккуратно сложенные бумаги лежали ровно на уголке. Подув на листы, гость высвободил из-под сугробов пыли аккуратные иероглифы, оставленные человеком, который, судя по уверенному почерку, писал всю свою осознанную жизнь.

Хадзи. Жизнь в Кайо

Рука Тэкеши потянулась, чтобы сорвать веревку с названием, перевязывающую стопку, но он замер. Не смог. Пальцы ловко развязали узелок и сняли оковы с этого источника неведанного знания. А вдруг листы пустые и это злая шутка? Нет, вот уже чернила от маленьких символов, написанных на оборотной стороне, проступают. Тэкеши сел на подушечку перед столом и начал читать.