Дорога доблести

- Нет, нет! Оскар, в любом из этих эпизодов мы могли быть убиты. Никогда еще за всю свою жизнь я не сражался так отчаянно и никогда еще так не боялся. И ни одного эпизода миновать было нельзя. Я не знаю всех ее резонов, я же не Ее Мудрость. Но она никогда не рискнула бы своей жизнью, если бы в этом не было необходимости. Она скорее пожертвует десятью миллионами храбрецов, сочтя это более подходящей ценой. Свою цену она знает хорошо. Но она дралась с нами, дралась изо всех сил... Да ты же сам видел! Значит, это было необходимо.

- И все же мне не ясно...

- И не будет. И мне - тоже. Если бы можно было, она послала бы тебя одного. В тот последний момент наивысшей опасности, если бы эта штуковина Пожиратель Душ, прозванный так потому, что погубил уже многих смельчаков, если бы он погубил и тебя, то Стар и я попытались бы пробиться назад, я был к этому уже готов. Я не вполне уверен в том, что скажу, но если бы нам удалось бежать - что навряд ли - Стар не пролила бы по тебе ни слезинки. Или совсем чуть-чуть. А потом она опять трудилась бы еще двадцать, тридцать или еще сто лет, чтобы найти, опутать и натренировать другого рыцаря и драться так же свирепо, но уже на его стороне. У нее много храбрости, у этой старушки. Она знала, сколь малы наши шансы. Ты - не знал. Но разве она струсила?

- Нет.

- А ключом ко всему был ты. Сначала тебя надо было вычислить, а потом огранить, чтоб годился в дело. Ты действовал сам, ты никогда не был марионеткой, иначе бы победы не одержал. И только она могла подтолкнуть такого человека, как ты, обольстить его, поставить его в условия, где он должен был действовать. Фигура меньшего масштаба не справилась бы с таким героем, какой нужен был Ей. И поэтому она и шарила по свету до тех пор, пока не нашла тебя... а уж тогда сумела подмаслить тебя просто великолепно. Скажи, почему ты выбрал шпагу? Ведь в Америке это редкость?

- Почему? - Пришлось подумать. Чтение. "Король Артур", "Три мушкетера", удивительные марсианские романы Берроуза. Но ведь это чтиво для всех ребятишек. - Когда мы переехали во Флориду, я записался в скауты. Мастером скаутов у нас был француз, учитель из школы. Он начал учить фехтованию и нас - мальчишек. Мне нравилось фехтовать, это было то, что у меня хорошо получалось. Потом в колледже...

- А ты поразмысли-ка, как это иммигрант мог получить такое место в вашем городишке? И еще напроситься на занятия со скаутами? Или подумай о том, почему это в твоем колледже была фехтовальная команда, когда в других таких команд не было вовсе. Куда бы ты ни приезжал, там было и фехтование и у Молодых Христиан, и всюду. А разве на твою долю не выпало больше рукопашных схваток, чем это бывает обычно?

- Еще бы!

- Могли бы и укокошить в какой-нибудь. Тогда Стар пришлось бы обратиться к следующему кандидату, которого уже начали тренировать. Сынок, я не знаю, как тебя отбирали, или каким образом из юного панка получился герой, которым ты был в потенции. Это не моя работа. Моя была проще - хоть и опаснее - стать твоим слугой и "хранителем тыла". Оглянись-ка! Неплохое жилье для слуги, а?

- Прекрасное. А я почти и забыл, что ты считался моим слугой.

- Считался, черта с два! Я трижды ездил в Невию в качестве ее слуги! Джоко и по сей день ничего не знает. Если я туда снова попаду, то, думаю, меня встретят там хорошо, но только на кухне.

- Но зачем? Мне эта затея кажется глуповатой.

- Вот как! Когда мы заманивали тебя в ловушку, твое "эго" было в зачаточном виде. Его надо было укрепить, выпестовать. Отсюда и обращение "босс" и прислуживание за столом, где я стоял, а ты с ней сидел - все это часть одной задачи. - Он похрустел суставами пальцев с очень раздраженным видом. - Я до сих пор думаю, что она смухлевала с теми двумя стрелами. С удовольствием сражусь с тобой еще раз, только чтоб ее не было рядом.

- Можешь обмануться в ожиданиях. Я с тех пор много тренировался.

- Ладно, забудем. Мы добыли Яйцо, а это главное. А вот и бутылочка есть, это тоже важно. - Он снова наполнил стаканы. - Ну, так получил все, что хотел, босс?

- Черт тебя побери, Руфо! Да, я получил все, старый добрый негодяй! Ты меня возродил. Или снова обманул, кто знает, что вернее.

- Без обмана, Оскар, клянусь совместно пролитой нами кровью. Я сказал тебе всю правду, которую знаю сам, хотя говорить мне ее было больно. Мне не хотелось - ты ведь мой друг. Наш поход пешедралом по каменистой Дороге Доблести будет всегда вспоминаться, как самые драгоценные дни моей жизни.

- Гм... Да... Мне - тоже... И вообще все, что было.

- Тогда почему ты хмуришься?

- Руфо, теперь я ее хорошо понимаю и... уважаю беспредельно, даже люблю больше, чем раньше. Но я не могу быть ничьей игрушкой - даже ее.

- Я рад, что это сказал ты сам, а не я. Да, она права. Она всегда права, будь она неладна. Ты должен уйти. Ради вас обоих. О, ее это ранит не так сильно, а вот ты, если задержишься, станешь конченым человеком. А если будешь упорствовать, тебя уничтожат.