Дорога домой

Это действительно оказался главарь. Наглое хамло, говорить с которым не хватило ни каких моральных сил, поэтому приговорили его быстро. В темпе заняли ближайшую казарму, на удивление полупустую. Оружейка вообще никем не охранялась. Дальше решили освобождать казарму чмошников, как выразился Георг. Охрану сняли быстро и, ворвавшись внутрь, встретились с множеством настороженных и испуганных глаз. На удивление, среди чмошников оказалось немало офицеров. Что, конечно, не могло не радовать. Как говорится: мавр сделал своё дело. Мы раздали освобождённым оружие и с удовольствием наблюдали, как вчерашние чмошники бьются за свою свободу. Революция свершилась! Наше содействие не понадобилось. Получив оружие, чмошники активно двинулись вперёд, буквально выкашивая перед собой любое сопротивление. Подполковник, которого привели ко мне, попытался качать права:

— Вы кто такие? Доложитесь по форме.

— А, может, тебе лезгинку ещё станцевать?

— Не понял?

— А тут и понимать нечего. Ты, подполковник, свою власть профукал. Допустил то, что солдаты всех вас к ногтю прижали. И потом прислуживал и шестерил. Не так? И не надо мне тут объяснений. Мне до фени. Мы едем дальше. Вот вам ваша часть. Пользуйтесь. Но, не дай Бог, проезжая мимо, если я увижу что-то подобное… Ну ты сам понял?

— Понял.

— Так что иди и восстанавливай управление.

Я намеренно взял такой тон, чтобы немного отрезвить этих вояк. Хотя, по-моему, их и так уже жизнь отрезвила. А подполковника проняло. Он быстро сориентировался в обстановке, взял управление на себя организовал какую-никакую, но службу. Правда, меня это уже не интересовало. Я потребовал от него, чтобы нас разместили на отдых и не мешали. Всё было исполнено. Нам отвели неплохие апартаменты и мы, наконец, дорвались до сна. Но я, на всякий случай, всё-таки определил смены и назначил караул. А то, кто его знает, что этим воякам в голову взбредёт. Может, они ничем не лучше тех, от кого мы их освободили.

Отдохнули, в принципе, неплохо. Встали уже поздним утром и вяло начали стекаться в общую комнату с диваном, телевизором и какой-то недопальмой в кадке. Прибежал солдатик с синяком на всё лицо и пригласил нас на завтрак. Завтраком нас потчевал всё тот же подполковник. От вчерашнего гонора не осталось и следа. С дружелюбной улыбкой на все тридцать два зуба он пытался нас растормошить, рассказывая анекдоты и сам при этом громко смеясь. Но было не смешно. Не знаю от чего, но состояние было какое-то убитое. И, самое главное, у всех. Мы вяло ковыряли ложкой кашу и без интереса слушали этого подполковника:

— Вы думаете, мне легко? — вдруг посерьёзнел офицер. — Я же вижу, как вы на меня смотрите. Как на врага народа. Ну да. Правильно ты сказал, что мы часть профукали. Но ведь никто не ожидал, что дембеля вот так вот часть против нас поднимут.

— Ты мне ещё расплачься, — перебил я его. — Так у вас служба, значит, была поставлена. Где был ваш особист?

— Его первым расстреляли.

— И правильно расстреляли. Я бы его тоже расстрелял. Молчи-молчи должен работать, а не водку пить. Если бы он работал, такого не было бы. Ладно, чего в пустую воду в ступе толочь. Часть мы тебе вернули, а как дальше, сам думай. Нам бы бронетехникой разжиться. Наш-то восьмидесятый сгорел.

— Всё возместим, — засуетился подполковник.

Ну и возместили. Выбрали в парке командирский БТР-80 с диванами и столиком в десантном отсеке. Машина была новая, да ещё и с встроенными рентгенометром и газоанализатором. Ну, это вообще подарок судьбы. Затарились патронами, оружием на продажу. Ну и, естественно, прошлись по продуктовому складу. Припозднились, конечно, но оставаться на вторую ночёвку в этой части никто не захотел махнули на прощание провожающим, завели БТР и тронулись опять в путь.

Этот город сразу нам не понравился. Хмурые и безлюдные улицы навевали тоску. Ещё на окраине, стучась в ближайшие дома, мы получали, когда вежливые, а когда и злые отказы. Никто не хотел с нами разговаривать. Ближе к центру мы нарвались на автоматную очередь, но, когда Димка развернул башенку БТРа, стрелять было не в кого. Нападавшие ретировались. Широкий проспект вывел нас на рыночную площадь. А здесь уже было многолюдно. Хмурые люди торговались и продавали всё, что можно представить. Оставив на охране восьмидесятки Игоря, мы отправились побродить по базару. Не то, чтобы нам чего-то было надо. Просто было интересно. Мы углубились в толпу, рассматривая выложенный на прилавках товар. Тут же подскочила какая-то серая личность и, потрогав мой автомат, поинтересовалась, не продаю ли? Димка на него рыкнул, сделав зверское лицо, и личность тут же растворилась в толпе. Мы всё глазели на товары, отдаваясь течению людского потока, как впереди вдруг образовалось открытое пространство, на котором возвышался грубо сколоченный обширный подиум.

— Смотри, Витёк! — больно сдавил мне локоть Димка. — Рынок рабов.

Я и сам увидел, как на подиуме стояли и сидели около двадцати оборванцев, привязанных к столбам. Зажиточного вида граждане важно ходили между ними, рассматривая товар и торгуясь с продавцами.