Дорога домой

Впервые эту деревню обнаружила еще в две тысячи седьмом году одна из первых научных экспедиций. Разобраться в этом феномене у них тогда не получилось – Зона надежно хранит свои секреты. Результаты исследований доказали лишь то, что за шесть лет в этой местности ни разу не сменилось время года. Весна здесь властвовала вечно. Улицы деревеньки давно забыли, что такое снежные хлопья и разноцветные осенние листья.

«Зона…», – в который раз хмыкнул про себя Кон и поправил автоматный ремень.

А у Зоны всегда был свой взгляд на обычные явления. И докапываться до истины не было смысла. Пустая трата времени. Зона доверяла свои тайны лишь редким счастливчикам. Да и платили те счастливчики слишком дорого. Чаще всего жизнью. И им еще везло, если умирали они быстро…

Темное небо прочертила яркая молния. За вспышкой раздался раскат грома.

По лицу Кона стекали уже крупные капли – морось грозилась уступить место проливному дождю.

Повезло так повезло.

Капюшон, что парень натянул на голову, уже не защищал от влаги. Ткань промокла насквозь. Хлесткие водяные потоки били прямо в глаза, заставляя путника прищуриваться и прикрываться рукой. Хорошо, что тропа, по которой он сейчас шел, была хоженая, с помеченными вешками аномалиями. Это торговец Малинин после каждой «зарядки» проверял путь к своей, как он говорил, «торговой лавке» на наличие аномалий. Обеспечивал сохранность кошельков своих клиентов.

Сталкер добрел до отремонтированного сельского домика.

На массивной деревянной двери висело металлическое кольцо. Кон взялся за него и три раза ударил кромкой по полотну.

– Открыто. Входите, – сквозь шелест дождя услышал парень.

Он вошел и плотно затворил за собой дверь.

Просторную гостиную тускло освещала подвешенная под потолком люстра, плафоны которой успели покрыться толстым слоем пыли и обрасти паутиной. Лампа подпитывалась энергией от артефактов «электра», что находили в аномалиях «розетка». Артефакты эти служили почти неиссякаемым источником энергии, но в пределах Зоны. В центре гостиной располагался красивый дубовый стол, львиную часть которого занимал пухлый монитор. Старье, конечно. Кон уже и не помнил, когда видел такой в последний раз.

В дрожащем свечении экрана, отбрасывающем блики по всей комнате, можно было разглядеть сидящего за столом человека. Загадочного торговца, которого все звали просто Малининым. Это был немолодой мужчина, под пятьдесят. Его голову украшала короткая, практически под «ноль», стрижка. Глубоко посаженные зеленые глаза были скрыты за линзами круглых очков. Правую щеку пересекал зловещего вида рубец – напоминание о старых ошибках.

– Здравствуй, Кон. – Малинин снял очки и протер их тряпочкой. – Тебя-то я и ждал.

– Привет. – Парень сбросил на пол мокрый рюкзак.

– Та еще погодка, да?

– Не то слово.

– Сочувствую. Занятие не из приятных – в такую-то погоду по Зоне шататься. Но что поделаешь, когда у каждого из нас своя дорога. – Малинин нажал на кнопку и погасил монитор. – Присаживайся, не стой, – предложил он и указал на широкий диван у стены.

– Спасибо, – ответил Кон и плюхнулся на мягкое сиденье.

– Что слышно о нашем маленьком совместном бизнесе? – Торговец уселся рядом с гостем. – Как там наш деловой партнер?

– Я удивлен, но у нас получилось.

– Он клюнул?

– Станции больше нет. Все убиты. Все, кроме Гарика. Его оставили. Как свидетеля. Говорят, послание передать. Поверили, что бандиты.

– И что Гарик?

– Пошел к тебе. Он молодой еще, троп не знает, может, и не дойдет. Если доберется, то к утру должен быть. Я бы предположил, что он заночует у железнодорожной насыпи в твоем тайнике. – Кон свинтил с фляжки крышку. – Так вот, к теме. Станцию разбомбили из гранатомета или гранатометов, я не разбирался. – Принюхался, в ноздри ударил запах спирта. – М-да, – поморщился Кон и сделал глоток. – Блин, тьфу, ну и гадость-то. Хочешь?

– Воздержусь.

– Как хочешь, а я хоть так постараюсь согреться. Тебе здесь, в тепле, хорошо. – Сталкер сделал еще глоток и закашлялся: – Твою мать, что за дерьмо толкают в баре «Удара». Бр-р.

– Не отвлекайся.

– Парни Лиса зашли на объект. Всех уложили. Как уже сказал, станцию разбомбили, а после сожгли вместе с трупами. Своих погибших они, конечно, похоронили отдельно. Как полагается, закопали, да памятники сделали из говна и палок.

– Ты меня радуешь. – Малинин расплылся в улыбке, словно кот, почуявший сметану. – Теперь мы сможем на вполне законных условиях предъявить Валерьевичу за беспредел. Законных по нашим меркам, естественно. Останется связаться с «Ударом» и запросить поддержку.

– Они впишутся?

– Впишутся. Валерьевич – прямой конкурент, и он убивает моих людей. Мою охрану, моих поисковиков, моих торговых представителей. О чем это, мать твою, говорит? – Малинин поднялся и подошел к столу. – Все они у меня тут. – Он взял объемистую папку красного цвета. – Взглянешь?

– Их я и так знал.

– «Удар» получит всю информацию. Ты ее подтвердишь. Скажешь, что именно ты был единственным выжившим. Тебя отпустили, как свидетеля.

– Но что, если Гарик опровергнет мои слова?