Дорога домой

Мы шли к обрядовой беседке при Храме, — она была такая красивая. Резные, каменные столбы были увиты нежными цветками дилиса белого и нежно-голубого цвета, в которой всегда соединяли влюбленных для долгой совместной жизни.

Я и Тира, а между нами невеста. Там, в беседке, нас ждали гости и жених. Он был передо мной, я его видела, но лицо как-то терялось. И я не могла никак понять кто он. На невесте было скромное, но, тем не менее, очень красивое белое платье. Полностью голову и лицо ее скрывала плотная свадебная вуаль. Так что даже какого цвета волосы разглядеть было невозможно.

В беседке и вокруг нее было много знакомых лиц. А в воздухе витали Счастье. Радость. Назовите это как хотите, но мне на душе было на удивление солнечно.

Как мы оказались в беседке я даже не заметила. Очнулась уже, когда старейшины рода заканчивали читать благословения молодоженам. Они же преподнесли кубок с вином, над которым просили Вышнего дать счастья новой семье. Через минуту бокал уже был в руках жениха и тот, отпив из него ровно половину, повернулся к своей возлюбленной. Одной рукой снимая вуаль, другой протягивает кубок. А меня почему-то тянет обязательно взглянуть на лицо невесты. Я чувствую, что для меня это очень важно. Но пока ничего не выходит.

В его руки кладут три серьги. Вот одна уже свисает красивой гроздью с ушка, вот вторая и в заключение небольшое колечко-серьга находит свое место на левой ноздре маленького носика. Миг тишина и все взрывается радостными возгласами поздравлений и песен, громкими звуками рукоплесканий.

Еще момент и в этой какофонии звуков радостное лицо невесты медленно поворачивается ко мне.

Мама?

Проснулась в холодном поту. То, что это был Сон, даже не подвергала сомнению. Но как такое могло случиться? Мама умерла, я сама это видела. Я сидела с ней пока она болела. Я помогала ее мыть, когда она Что же это за сон? Как могло статься так, что мама выходила замуж снова? Или мой разум сыграл со мной злую шутку? И кто был тем, что исполнял роль жениха?

Мысли роились в голове, не желая угомониться и дать возможность прийти в себя. Что-то меня все же смущало во внешности увиденного мной образа во сне, вот, только что я понять не могла. Устало потерла лицо руками пора вставать. Не желая сразу подхватываться и бежать умываться, взглянула в окно палатки.

За окном уже просыпалось утро. На востоке из-за горизонта, расцвеченного розовым свечением рассвета, вырвались первые солнечные лучики и заплясали по сетчатому окну моего временного дома. Сегодня будет еще более напряженный день, чем вся предыдущая неделя.

Я все же поднялась и, стараясь никого из мальчишек не разбудить, поплелась за импровизированную ширму чистить зубы.

Три унмуса, мотус и один автофлай спускались с неба возле, всё уменьшающегося в размерах палаточного городка слажено, как будто не один раз репетировали перед ответственным парадным выступлением главнокомандующего. Так что ничего удивительного, что такое зрелище привлекло целую толпу зрителей. Все же развлечение. Других пока, к сожалению, нет, связь с кристаллами виовиденья не налажена, оттого основное развлечение всего современно сообщества виовизор нам пока не доступен. Хорошо хоть коммы работают. Ди первым делом занялся установкой усилителей на погранзаставе, так что радиус действия теперь многократно увеличился, н-да, местное население отдаленных деревень просто счастливо. Теперь новое развлечение у деревенской молодежи купи себе самый дорогой комм. Правда, сегодня из Чоровии должны были приехать люди и привезти с собой визоэктор.

Так, что вечером будет у нашего городка развлечение местного масштаба, как раз к приезду гостей.

Гости тоже были по-своему примечательны. Такой разношерстной компании я давно не встречала. Ну представьте себе, что рядом с эксклюзивным и дорогим, расписанным мной лично унмусом Дервиса Дасильо паркуется старенький унмус отца, там же весь в «кровавых» потеках, — опять моя работа, — унмус Ниэлса дэ-Тирэ, немного дальше, единственный избежавший моих талантливых ручек, просто громадных размеров унмус братьев Кесонских, а рядом с ними встал мотус Натанэля тэр Вальдо, моего лучшего друга. И автофлай в котором находились неизвестные мне оборотница и эльф.

Первыми из своего средства передвижения выбрались отец и Томанис Сериман, двоюродный дядя моего отца и, как я недавно узнала, отец моей матери, то есть фактически мой дед. Но, вот убейте меня, не могу я назвать дедом того, кто бросил на произвол судьбы девушку, которой признавался в любви и своего, еще нерожденного, ребенка. Я все остальные не спешили и ждали в отдалении, давая мне возможность пообщаться с родственниками.

С папой мы просто обнялись и стояли так целую минуту молча. Да и не нужно было нам слов, во многом мы понимали друг друга и так. С Томанисом же все было несколько сложнее. Честно, я до сих пор не могла определиться с тем, как себя вести с ним. С одной стороны он мой дед и единственный близкий родственник со стороны мамы, с другой он был мне неприятен.