— Есть, — я напряг глаза, смотря на потоки маны исходящие из точки в пространстве. — Тут что-то типа природной формации. Поток маны, бьющий наружу, такой силы, что Император обзавидуется.
Байх провел рукой перед собой.
— Не чувствую ничего аномального. Магофон такой же, как обычно.
— Байх, — от удивления я забыл употребить привычное «господин». — Какой, к черту, обычно? Да тут плотность магофона — 200 дивизионных единиц! Двести! Для призыва Императора в мир, требуется всего 16! А в этом саду даже Полубогу станет плохо!
Однорогий непонимающе глянул на меня, а потом на моего фамильяра.
— Я Сай-Клоу, Джон Голд. Для нас мана также естественна как для вас воздух. Если тут и впрямь всё так плохо, почему ты еще жив?
— У меня способность высшего родства с маной. У меча родословная хорошая. Шлем сам себя сейчас защищает, питаясь моей очищенной маной. А малыш Ктулху считай, что в родной среде оказался. Ему плевать на высокое давление воды и заоблачный магофон.
Фамильяр тем временем с любопытством кружил вокруг складки пространства, очевидно также ее чувствуя. Глаза у головоногих по своей структуре почти ничем не отличаются от человеческих. Однако осьминоги могут видеть поляризацию света, смотреть на мир панорамно и глядеть разными глазами на разные предметы. Маленький Ктулху несколько раз изменил форму своих зрачков, подбирая подходящий спектр зрения. А потом как-то хитро протянул к ней свои крохотные щупальца и, протиснувшись внутрь формации, исчезнул.
Система тут же отреагировала на событие.
Контракт с фамильяром Ктулху разорван в связи со смертью существа!
На душе стало горько. Умер!? Однорогий видимо ощутил пропажу чужого сознания в ближайшем астрале.
— Умер?
— Не уверен. Система пишет контракт разорван в связи со смертью фамильяра. Понять бы, что тут вообще произошло. Откуда тут вообще такой фонтан маны?
Однорогий провел рукой по складке пространства, ничего не чувствуя.
— У нас, в мире Клоу, был свой сад аномалий. Ни я, ни наши исследовали, не видели тех вихрей маны, о которых ты говоришь. Айтрейа, голова нашей науки, считала, что через сад в мир приходит мана.
— А разве это не Колыбель и живые организмы создают ману?
— Нет, не всю! — Байх покачал головой. — Биосфера не способна создать столько маны, чтобы начать Битву за Будущее. Колыбель скорее всего управляет потоками маны приходящими из вне. А здесь, в саду, собрано то, чем колыбель не может или не хочет управлять. Подумай сам, Джон Голд. Куда уходит мана из мира, в котором Колыбель разрушена, а ткань пространства разрушается на острова осколков?!
Тут вспомнилось одно из моих первых пророчеств на Играх.
«
То есть там, в формации, находится некое место, где жизнь и смерть сходятся воедино?! Пространство, где маны так много, что даже Полубогу станет плохо.
— Господин Байх, я войду в эту формацию. Раз Ктулху смог, значит и я смогу. Если Кузан Таленор там, я вытащу его оттуда и притащу в халифат.
— Ты погибнешь! — Однорогий покачал головой. — Не знаю, что там внутри, но оно точно убьет тебя. Я ничего не чую. Ни эманаций смерти, ни жизни, ни даже намека на астрал или присутствия чего-либо, кроме маны. Так не бывает.
В разговор вмешался Соу.
[Джон, я в эту дыру точно не полезу. На Землю, пожалуйста! Но точно не сюда! Однорогий пытается тебе сказать, что пустотой пахнет только смерть. Не нежить, как я, а именно окончательная смерть. Полное развоплощение.]
[Сэр, господин Соу прав. И я и он погибнем в месте, где нет астрала.]
[Лезть всё равно придется. Где-то там Кузан, а значит и мой билет на Землю. С вами или без вас, я туда залезу.]
Закончив разговор, я все-таки сумел ощутить, легкую, едва уловимую нотку чужого предвкушения, исходящую от разумных предметов. Ладно! Они свой выбор давно сделали. Сняв их с себя, передал Байху.
— В случае, если я не вернусь, присмотрите за моими вещами.
— Гость, — Байх улыбнулся. — Я спрошу снова: ты уверен, что хочешь закончить именно так?
— Выбор давно сделан. И отнюдь не мной.
Приложив руки к щели в пространстве, из которой дуло ветром маны, я протиснул внутрь свою ладонь.
Мгновением позже весь мир для меня сжался в точку и пропал.