Дорога домой

– Я знал, что однажды ты придёшь ко мне, – сказал он тихо. Лоухи присела рядом с ним и положила голову на его мощное плечо. Она молчала. Он намотал на палец прядь её пшеничных волос. Солнце заходило. Ночные птицы просыпались, начиная свою лёгкую и свежую песнь в тишине прохладного леса. Яромир ощутил, что сердце у девицы, сидящей рядом с ним стало биться чаще. Он обернулся к ней и увидел, что глаза её горят. Все, что было раньше вспыхнуло в его памяти ярким пламенем. Его тело вспомнило прикосновения этих тёплых рук, которые сейчас обнимали его. Он привлёк её лицо к себе за подбородок и поцеловал. Девица схватилась за него, её руки сжали его плечи и невероятное притяжение друг к другу увлекло их.

После они лежали на берегу зазвучавшей громче в ночной тишине реки и говорили о том, что они делали и как жили во время долгой разлуки.

– Я чувствую, что наша связь с тобой иссякла, – сказала Лоухи лёжа в траве и глядя на Яромира, который натягивал футболку на своё изрезанное давно зажившими шрамами тело.

– Много времени прошло. Ведь ты лучше всех знаешь, так как прежде не бывает, – ответил он ей. Она поднялась на локте.

– Твоя связь с ней сильнее, чем наша. Она умрёт Яровит. Она умрёт страшно. В мучениях. – произнесла Лоухи и Яромир обернулся на неё.

– Ты мне на зло это говоришь? – Между его бровей появилась морщинка.

Лоухи покачала головой.

– Я видела, что будет, ещё когда она только ступила на наш порог, я поняла, что она обречена, – Лоухи сорвала травинку и крутила её в пальцах глядя на реку, приобретающую насыщенный чёрный цвет.

– Расскажи мне, – потребовал Яромир. Лоухи замотала головой, но он коснулся её щеки ладонью, заставляя поднять взгляд. Он посмотрел ей в глаза.

– Расскажи, – это была просьба давно и хорошо знакомого человека.

– Она будет похищена. Там несколько мужчин, точно сколько не могу сказать. Они будут мучить её, пока она не умрёт. И это будет продолжаться не один день, – Яромир сглотнул и отвернулся. Лоухи положила руку на его плечо:

– Тебе не спасти её. Это решено. Лучше уходи, оставь её. Она этой участи избежать не сможет. Разве что боги вмешаются. Но это они так всё и решили, так что они не вмешаются. Они будут охранять свою волю. Защитить её ты не в силах… – она говорила тихо и убедительно. Для Яромира ночь окрасилась в кошмарные краски. Внутри полыхнула ярость.

– Это война, – произнёс он едва слышно. Девица ничего не ответила. Она только смотрела в небо полное звёзд.

– А война – это моя стихия, – именно сейчас к нему пришло осознание того, что он не просто может помочь этому бедному созданию, потерявшемуся в мирах и ищущему дорогу домой, а он обязан это сделать во чтобы это ни стало. С ним всегда так было. Чем больше препятствий он встречал, чем сложнее становилась задача, тем больше он рвался в бой.

Внезапно он почувствовал, что тёплой ладони Лоухи на его плече больше нет. Он обернулся и увидел рядом с собой лишь опустевший берег.

Его жгло изнутри. Это была несправедливость божественного масштаба. Воображение подбросило ему картинку, от которой он сжал кулаки, потом закрыл лицо рукой.

– Кошмар… – тихо сказал он сам себе.

Не в силах оставаться на месте от нахлынувших на него эмоций он поднялся и пошёл к дому на холме.

Когда он вошёл, там по-прежнему было пусто. Дверь в маленькую комнатку была слегка приоткрыта. Он заглянул в неё, увидел спокойно спящую Айно. Её лица касался луч лунного света. Он бесшумно вошёл в спальню и опустился на стул возле маленького столика. Он просидел так несколько часов, сложив руки в замок и глядя на неё. Он жалел её и думал, как избежать предначертанного. Но понимал, что проблема именно в том, что избежать того, что решено богами нельзя. Он привязался к девчонке и чувствовал это. Это подстёгивало его в поиске решения ещё больше. Когда стало вставать солнце, Яромир поднялся со стула, взяв пачку сигарет из рюкзака, вышел на крыльцо и присел. Он закурил и с первой же затяжкой почувствовал, что он отяжелел внутри от того, что рассказала ему Лоухи. Он понимал, что она сделала это для того, чтобы избавить его самого от страданий, но облегчения это не принесло.

Он сидел на крыльце пока вставало солнце. Мысли его бродили, а сам он был мрачен. Его мысли прервались, когда он увидел выходящего к нему из пролеска чёрного коня. Яромир вымучено улыбнулся.

– За сухарём идёшь? – усмехнулся он. – Сейчас принесу… – он затушил сигарету, зашёл в дом и взял корку хлеба. Когда он снова вышел во двор конь стоял у самой двери. Яромир протянул ему сухарь и тот захрустел им, но никуда не ушёл, а сильно мотнул головой от чего его грива рассыпалась на крупные пряди. В них мелькнула красная лента.