Дорога домой или Цена престола

— Во-первых, в Беонтию я не собираюсь, а, во-вторых, никто из них в меня не попадет, даже если выстрелит.

Лигас иронично усмехнулась.

— Увернешься, поймаешь стрелу на лету? — поинтересовалась она.

Гэбриэл пожал плечами:

— По обстоятельствам.

— А если пятьдесят человек выстрелят в тебя одновременно?

Он отставил от себя кружку и повернулся к ней уже не вполоборота, а полностью.

— Ли, неужели ты считаешь меня таким идиотом, который может попасть в подобную ситуацию?

— Ты — нет, — признала она. — А твои спутники?

Вот тут она была полностью права. Принцесса и Генти уже во всей красе продемонстрировали свои способности влипать в неприятности.

— Слабая сторона дела, — согласился он.

— Дерьмовая сторона, — отрезала Лигас, — называй вещи своими именами, будь любезен.

Гэбриэл улыбнулся и коснулся ее щеки.

— Ли, мне приятно твое беспокойство, но ты перебарщиваешь. Со мной все будет хорошо.

Она вздрогнула и накрыла его ладонь своей, удерживая у своего лица.

— Просто у меня такое чувство, что я могу больше тебя не увидеть. В прошлый раз ты пропал на целый год, и я не знала, жив ли ты. Ты не боишься смерти, и уверен, что терять тебе нечего, но, поверь, это не так. Многие люди любят тебя, и им будет больно, если ты погибнешь.

Гэбриэл высвободил руку. Лигас-Обеспокоенная была еще хуже, чем Лигас-Что-то-затеявшая.

— Именно поэтому я и стараюсь, чтобы от меня никто не зависел и не ждал моего возвращения, — отрезал он.

— Я жду.

— Но течение твоей жизни не нарушится, если однажды я перестану появляться на этом пороге.

Лигас кивнула, признавая правдивость его слов.

— Что есть, то есть. Но мне будет больно.

— Спасибо, — искренне ответил Гэбриэл. — Но ты это переживешь.

Лигас подняла руки ладонями вверх, признавая поражение в этом давнем споре.

— Просто будь осторожней, ладно? — она встала и подошла ближе, а потом обняла, не так, как обнимала его чаще всего, игриво и с подтекстом, а крепко по-сестрински. — Ты не бессмертен, — ее пальцы пробежали по уродливому шраму на его боку, который прощупывался и сквозь рубашку, — не забывай об этом.

Пожалуй, Лигас была единственной, кто знал истинное происхождение этого шрама. И, да, она была права, тогда он чуть не умер, бессмертием тут и пахнет.

— Я постараюсь, Ли, — серьезно пообещал Гэбриэл.

Лигас улыбнулась и поцеловала его не в губы, как обычно, а в лоб, благословляя.

— Удачи, мой милый мальчик.

Следующие два дня пути Джоф только и делал, что восхвалял Лигас и ее «Неземные удовольствия».

— Я поражен в самое сердце, — вещал он. — Такие умницы и красавицы! И все под одной крышей.

— Сейчас опять сверзишься, — заметила принцесса. Как раз вовремя, потому что Генти действительно покачнулся, но все же умудрился удержаться в седле.

Он одарил своих спутников победной улыбкой:

— Видали, а? Я теперь крутой наездник.

— Видели, — автоматически поправила принцесса.

Джоф показал ей язык.

Гэбриэл усмехнулся, дал же Бог спутничков, как дети, честное слово.

— Почему ты не остался? — задал он вопрос, мучивший его с самого отъезда. — Налиида — как раз то место, где остаются навсегда многие, кто прибыл всего лишь проездом.

Улыбка тут же слетела с лица юноши, он насупился.

— Гонишь, да?

Гэбриэл пожал плечами. Как ни странно, он действительно больше не испытывал желания отделаться от парня. Привык, наверное. Но то, что он на днях сказал Лигас, было чистой правдой. Больше всего на свете, Гэбриэл не хотел, чтобы кто-нибудь привязывался к нему и зависел от него.

— Просто мы, кажется, договаривались, ты найдешь подходящее место и останешься там, — напомнил он.

— Это место не было «подходящим», — пробурчал Джоф.

— А каким же оно было? — поддела его принцесса, ее глаза смеялись.

— Это место — рай! — воскликнул Генти. — А люди не должны жить в раю. Я бы сошел с ума от блаженства!

На этот раз Эрилин засмеялась открыто.

— Мученик ты наш!

Джоф зарделся.

— И потом, — продолжил он, — мне хорошо путешествовать с вами, я вижу мир, о чем я раньше и мечтать не мог. И мы ведь друзья, правда?

У Гэбриэла слетела с лица улыбка. Только недавно он вспоминал своих друзей из той, прошлой жизни, и то, как они закончили. Лигас — его друг, и лучшим кандидатом на это звание ее делает то, что большей частью они очень далеко друг от друга, и ее не зацепит рикошетом, если кто-нибудь попытается его убить.

— Нет, Джоф, мы не друзья, — отрезал Гэбриэл. В ответ юноше сделал глаза брошенного щенка. — Я сказал, нет.

— Серьезность тебе не идет, — заявил Генти. — И я-то знаю, что ты нас любишь.

Эрилин только вскинула брови при слове «нас», но комментировать не стала.

— Как только я закончу с этим заданием, я скину тебя, как балласт, — мстительно пообещал Гэбриэл.

— Какие мы сегодня грозные, — пробурчал Джоф, но, оценив реальную угрозу, затих.