Дорога друг к другу

Сказал и поцеловал. Вопрос был снят. Так же, как сейчас он попросил четверть часа, в тот день он попросил пару часов, предложив заказать обед в номер и отдохнуть с дороги. Вечером обещал ей показать Москву и пригласить на ужин.

Ужин был, Москвы не было.

Когда он вернулся в номер и спросил: «Готова?» – она ответила утвердительно.

Только они никуда не пошли, остались в номере и еду заказали наверх. Москву Лара осваивала потом сама, когда Саша работал. Уроженка Питера, дочь искусствоведа, Лара с путеводителем в руках протопала весь центр, побывала в Третьяковке и храме Христа Спасителя, посетила Оружейную палату, Исторический музей и Пушкинский, а вечерами рапортовала Саше, как прошел день. Она не обижалась, что он не мог уделить ей все свое время, она понимала – человек занят. Зато все вечера были их, и пару раз они все же выбрались на прогулку, а один раз даже сходили в театр. И много занимались любовью. Каждое утро начиналось с любви, нежной, страстной, неторопливой, порывистой – разной, а потом был совместный завтрак. Она любовалась разворотом его плеч и линией спины под рубашкой и без нее, вдыхала легкий запах сигарет, смешанных с ароматом туалетной воды, подставляла губы для поцелуев, с готовностью отвечая на прикосновения. У них совпало все – вкусы, виденье мира, чувство юмора, понимание, что хорошо, а что плохо, и даже любовь к хрустящим тостам со сливочным маслом под утренний кофе. Лара была влюблена по уши, но она понимала, что отпуск не бесконечен. Двенадцать отпущенных ей дней подходили к концу, и что делать дальше, как уехать от Саши – она не знала. Жить на два города? От звонка до звонка? Летать друг к другу на выходные? Ждать, пока все само собой сойдет на нет?

Лара точно помнила тот день. Это было воскресенье, и послезавтра ей улетать. Они лежали в кровати, на край которой она сейчас села, и отдыхали после любви. Лара тогда думала, что любая сказка всегда рано или поздно заканчивается и надо научиться выработать в себе благодарность за эти московские каникулы, чтобы оставить их одним из лучших воспоминаний в жизни. На этой мысли защипало в глазах, очень некстати, и Лара села. Не хватало еще, чтобы Саша заметил ее уныние. Она села, обняла ноги и наклонила голову. Не стоит унывать раньше времени, впереди еще почти два дня. Целых два дня. И Саша обещал ей Коломенское. Лара хотела сравнить питерскую Коломну с московской. А для страданий и воспоминаний еще будет время.

Она сидела, размышляла над всем этим и вдруг почувствовала, как на ее спину легла теплая ладонь, а потом услышала голос:

– Не уезжай.

Он думал о том же самом? Лара обернулась:

– У меня заканчивается отпуск, через три дня я должна выйти на работу.

Но он, казалось, не слышал ее слов. Пальцы гладили плечо, потом скользнули по щеке, коснулись губ.

– Выходи за меня замуж.

Лара в первый момент подумала, что ослышалась. Но нет. Саша смотрел на нее очень внимательно. Он продолжал лежать, гладить ее и ждал ответа.

– Мы будем жить здесь? – спросила она, отчего-то чувствуя себя глупо.

– Первое время, до тех пор, пока не найдем подходящую квартиру.

Это было настолько ошеломляюще, неожиданно и невозможно, что Лара решала, как бы ему объяснить, какими словами, про смену города, работу, время на «все взвесить». И вообще, они в общей сложности знакомы меньше месяца, семьи скоропалительно не создаются, это очень ответственный шаг, необходимо получше узнать друг друга. Саша молчал и ждал. В итоге Лара открыла рот, чтобы все это ему сказать, и, к своему ужасу, произнесла:

– Я согласна.

– Вот и отлично, – он приподнялся, легко поцеловал ее в губы и потянул на себя.

Лара до сих пор помнила, как билось в тот момент его сердце – сильными и частыми ударами, выдавая истинные эмоции под покровом кажущихся простых слов.

Она осталась жить в этом номере, который со временем заполнился ее платьями, туфлями, кремами, книгами… и ни разу за последующие годы Лара не пожалела о своем решении.

– Ты готова? – муж вернулся, закончив все свои дела.

– Да, – улыбнулась она, поднимаясь с кровати.

Они поехали. Тогда, много лет назад, Саша ее все же отвез в Коломенское, и Лара заявила, что в питерской Коломне интереснее. А сейчас… сейчас она не знала, где лучше. Каждое место хорошо по-своему. Они миновали высокий белый храм, строгий, похожий на башню-колокольню, дошли до реки и смотрели на прогулочные катера и суетящихся на берегу людей, бродили по дорожкам заповедника, обсуждали обед с итальянским тенором, и Саша сказал, что ему передали пригласительные на завтрашний концерт.

– Уже?

– Да.

– Мне кажется, – Лара заправила прядь выбившихся волос за ухо, – Моретти был влюблен в твою маму. Он сегодня так на нее смотрел…

– Может быть. В маму влюблялись многие, но она никогда этого не замечала или делала вид, что не замечала.

– Просто в ее жизни была настоящая любовь, – тихо сказала Лара.

* * *