– Правда? Как там она?
У Силки щемит в груди. Она не признается себе в том, что скучает по кому-то и чему-то, пока само тело не напомнит об этом.
– Хорошо. Очень занята. Я передал ей твои слова о грудничках.
– Что она сказала?
– Она рассмеялась и сказала, что это похоже на Силку – пытаться все исправить.
– Просто, ну… вы отлично заботитесь о матерях, стараясь, чтобы у них были здоровые дети, потом их отправляют туда, где до них никому нет дела.
– Уверен, о детях заботятся матери.
– Да, конечно, но они весь день работают и возвращаются только вечером. Разве они могут позвать врача к ребенку?
– Это очень хороший вопрос. Что ж, государство тоже о них заботится или должно заботиться. Эти дети – наши будущие работники.
Силка думает, что в лагере на этот счет есть много противоречий. К примеру, когда у работника снижается производительность труда, он получает меньше еды, или в случае наказания. Всегда найдется еще больше людей, которых арестуют, и они заменят умерших.
– А что, если мы, воспользовавшись сегодняшним затишьем, пойдем с тобой в детский барак и я взгляну на любого ребенка, который, по твоему мнению, нуждается во врачебном осмотре, – предлагает Петр.
– Пойду возьму ватник.
Петр со смехом берет свое пальто и выходит наружу вслед за Силкой.
Улыбка исчезает с лица Петра в тот же миг, как он входит в детский барак. Три медсестры сидят вместе, прихлебывая горячий чай. Груднички и дети постарше лежат на полу, некоторые ползают кругами, как в летаргическом сне. Врач смотрит, не веря своим глазам.
– Ты вернулась, – не сразу разобравшись, что Силка не одна, подает голос Ирина Игоревна.
Женщина ставит свою кружку и спешит к Силке и Петру.
– Это Петр Давидович, врач родильного отделения, – говорит Силка. – Он пришел посмотреть на детей, выяснить, нуждается ли кто-нибудь в медицинской помощи.
Вытирая о платье грязные руки, женщина протягивает одну врачу:
– Ирина Игоревна. я здесь старшая.
Петр не берет ее руку.
– Рад, что вы назвали себя. Хочу взглянуть на некоторых младенцев. Покажите мне график их режима кормления.
– Ну, у нас нет графика. Просто мы кормим их, когда можем, и тем, что у нас есть. Еды всегда не хватает, и мы кормим самых сильных. Они шумят больше всех, – хихикает она.
Петр подходит к ближайшему ребенку, лежащему без движения на одеяле. Он одет в просторный тонкий комбинезон, глаза запали. Ребенок не реагирует, когда врач берет его на руки. Петр подносит ребенка к столу, вокруг которого сидели три женщины, отодвигает их кружки в сторону, осторожно кладет ребенка на стол и начинает осматривать его. Силка стоит рядом.
– Какой возраст этого младенца? – (Женщины обмениваются взглядами, не желая говорить.) – Ирина Игоревна, я спрашиваю: сколько ему месяцев?
– Не знаю, мы просто присматриваем за ними днем, когда их матери работают. Их слишком много, чтобы знать всех, а нас только трое, – говорит она, махнув рукой в сторону других.
– Этот ребенок голодает. Когда вы кормили его в последний раз?
– Мы собирались дать ему что-нибудь пару часов назад, но вряд ли он стал бы есть, – отвечает Ирина.
– Силка, положи его в кроватку.
Силка берет малыша и осторожно кладет его в кроватку. Петр подходит к следующему ребенку и тоже осматривает его. Он больше не задает вопросов нянечкам. Силке передают и этого ребенка.
После быстрого осмотра всех больных детей семь из них уложены рядком в две кроватки.
– Вы двое, – говорит Петр двум нянечкам, – оденьтесь, заверните каждая по два ребенка и пойдемте со мной. Силка, можешь взять еще двоих, пожалуйста?
Он берет оставшегося ребенка, засовывает себе под пальто и выходит из барака вместе с Силкой и двумя нянечками.
Вернувшись в родильное отделение, врач устраивает троих детей на одной койке, четырех на другой. Взмахом руки он отпускает нянечек, которые поспешно ретируются.
К койкам подходят Татьяна и Светлана и рассматривают детей.
– О господи, что с ними стряслось?! – причитает Светлана.
– Кто-нибудь знает, где бы нам достать молока? – спрашивает Петр.
– Я выясню это. Присмотрите за ними, а я скоро вернусь, – говорит Татьяна и, хватая свое пальто, выходит на двор.
– Светлана, попробуй найти врача Елену Георгиевну и попроси ее прийти сюда.
– А мне что делать? – спрашивает Силка.
– Ну, я бы сказал, ты сделала уже достаточно, – с усмешкой произносит он. – Возьми карточки и запиши то, что я тебе скажу, о каждом из этих бедняжек. Мы не знаем их имен, так что будешь называть их: ребенок первый, ребенок второй и так далее.
Когда Силка с картами и ручкой проходит мимо единственной роженицы в отделении, женщина негромко окликает ее:
– Что там происходит?
– Все хорошо, просто там больные дети. Не волнуйтесь, мы собираемся позаботиться о них.
Петр заворачивает первого осмотренного ребенка.
– Ребенок номер один, – говорит он. – Мальчик. Сильное истощение, повышенная температура, инфицированные укусы клопов, возможно, глухота. Возраст: от четырех до шести месяцев, трудно сказать.