Дорога из пепла и стекла (СИ)

— Иди в кладовую, переоденься, — приказала Лийга. — Весь пол мне сейчас закапаешь, у тебя одежда мокрая. И обувь сними.

Полы в доме были деревянные, набранные из короткой сухой доски, и сейчас под ногами Рифата на чистом полу образовалась уже изрядных размеров лужа.

— Иди, — сердито сказала Лийга. — Я положила там тебе, в кладовке.

Рифат недовольно поморщился, но в кладовку всё же отправился. Вышел через пару минут почти в такой же одежде, в какой ходил всегда — длинная рубаха, почти до колен, подхваченная матерчатым поясом, широкие длинные штаны, и длинный жилет с капюшоном. Конечно, без плаща — в доме было тепло.

— Брось одежду за дверь, на лавку, — посоветовала Лийга. — Пусть дождь постирает.

— И то верно, — кивнул Рифат. — Итта, Скиа, вы тут не бездельничали? — спросил он. — Мне не надо за вас стыдиться?

— Тебе не надо за них стыдиться, — тут же встала на защиту Ита и Скрипача Лийга. — Итта заплела мне волосы, а Скиа много сделала по хозяйству. Сейчас ужинать будем. Лепешки как раз поспели. Садись за стол.

Интересно, думал Ит. Это очень интересно — они ни о чем не говорят, кроме вот таких бытовых моментов. Словно… словно они старательно обходят все темы, которые считают по каким-то причинам опасными или запретными. Или — не исключено — они намерено заставляют сжиматься пространство до размеров макового зерна, вот до этого дома, этой печи, этих лепешек, лхуса, кин-кинни, варенья, и дождя на улице. А ведь хитрая Лийга его, Ита, час назад почти поймала. Он же прокололся с этими проклятыми косами! Она подозревает что-то? Вероятно, да. И она очень ловко ушла от встречного вопроса — значит, ей самой тоже есть, что скрывать. Непросто тут всё, ох, как непросто. Будем думать.

— А можно мне варенья в лхус?

Скрипач, ну что ты делаешь, ну зачем…

— Скиа, как не стыдно попрошайничать, — строго говорит Рифат. Молодец, Скрипач, только за стол сели, а ты уже нарвался. — Сиди и ешь молча, веди себя достойно.

— Рифат, отстань, — это уже Лийга, ну, конечно. — Ну хочет, и хочет, и что? Скиа, вот тебе варенье, клади, сколько надо. Уж чего-чего, а варенья у меня много…

— Кин-кинни пусть съест сначала, — Рифат всё ещё сердится.

— Я уже ем, — Скрипач пододвигает к себе тарелку. — Спасибо большое. Очень вкусно.

— Вот это правильно, так и надо, — наставительно произносит Рифат. Ох уж этот его любимый менторский тон. — А то ты ведешь себя так, словно тебе десять лет. Ну кто ест варенье до того, как съел соленое?

Кин-кинни с маслом были хороши — поэтому Ит ел именно что молча, и быстро, чтобы не успели остыть. По сути, это просто перетертая в крупку с малым количеством воды грубого помола мука, которую затем подсушили, и сварили, но ведь вкусно же! И сытно. И масло Лийга в этот раз сделала с травами, очень приятное получилось масло, душистое, и острое. Очень хорошо она чувствует специи, Лийга. Более чем хорошо. И приправы эти у неё свои, собирает и сушит, у неё половина кладовки уставлена разнообразными коробочками, а под потолком висят десятки пучков сушеных трав. Ведьма, вдруг подумалось Иту. Неведомая ведьма, живущая в неведомом доме, на неведомой планете.

— Как дождь пройдет, сходим в лес, корни посмотрим, и грибы, — говорила Лийга. — Рановато, конечно, но ведь всякое может быть. Потеплело. Завтра утром корзинки для сушки надо проверить, и починить, если что не так. Скиа, ты с одной рукой чинить не сможешь, а вот Итта нам корзинки запросто переплетет. Ага?

Она заговорщицки подмигнула Иту.

— Попробую, — ответил тот. — Корзинки я точно никогда не плел.

— Ну, это не сложнее, чем косы, — заметила Лийга. — Да, хорошие у тебя руки, хорошие, — покивала она каким-то своим мыслям. — И глаза молодые. Эх, мне бы такие глаза… Жаль, ходить долго не сможешь. По лесу ходить, это ведь долго. Искать надо, места проверять. Скиа, у тебя ведь глаза не хуже?

— Не хуже, — кивнул Скрипач. — И есть две ноги, так что в лесу постараюсь не подвести.

— Вот и славно, — улыбнулась Лийга. — Ну что, кому лепешки? Рифат, не отнекивайся, я на четверых напекла, а ты же не любишь, когда продукты пропадают просто так. Придется есть.

— Я не отнекиваюсь, но ты ведешь себя очень расточительно, — с упреком заметил Рифат. — До того, как уйдет вода, ещё долго ждать. Если не хватит продуктов…

— Продуктов хватит, — отрезала Лийга. — Продуктов у нас с запасом. Поэтому, как ты сам любишь говорить, молчи, и ешь. И не выводи меня из себя своей проклятой экономией! Я не шучу. Не серди меня, Рифат, если не хочешь сегодня ночевать под дождем.

* * *

Утром сперва позанимались корзинами, а потом, через пару часов, Рифат отправил их домой — нечего, мол, тут делать, идите, соберите плавника, и протрите пол в доме. И откройте дверь, чтобы всё побыстрее просохло. Спорить с Рифатом ни Иту, ни Скрипачу не хотелось, поэтому, прихватив с собой по лепешке, которые сунула им в руки Лийга, они отправились домой, через мокрый после дождя лес, по раскисшей тропинке. Идти приходилось осторожно, Ит справедливо опасался, что может упасть, однако вскоре тропинка перестала быть раскисшей, потому что…