Дорога к Храму. Дилогия

Справа влажно захлопали черные крылья, и на плечо опустился деловито прочесывающий клювом перья ворон. Недовольно потряс маленькой головой с умно сверкавшими глазками, выказывая свое неодобрение моему новому «парфюму». Я шутливо щелкнула его длинным ногтем по смоляному клюву:

– Не выделывайся! Если не нравится – можешь лететь сам, а то обленился уже, крылья лишний раз боишься раскрыть!

Ворон досадливо отвернулся, демонстрируя свое царственное порицание моему деспотизму, но сняться с плеча и не подумал.

Влажное дыхание леса сменилось легкими ледяными сполохами горного ветра, и я привычно ступила на давно заброшенную (но когда-то, как я выяснила, протоптанную именно пиратами) тропку, дерзко кудрявящуюся по горному кряжу. Та едва-едва чернела между серыми камнями, блудно петляя опасными переходами и проскальзывая над бездонными обрывами. Не вызубри я вслепую каждый ее поворот и камень за две недели ежедневных прогулок туда-сюда, едва ли решилась бы форсировать Снежный Хребет посреди ночи. Даже несмотря на сильно помогавшее кошачье зрение. А может, вообще перекинуться? Кошке здесь пройти куда проще… Впрочем, что скажет Фрель и его команда при виде меня обнаженной – догадаться нетрудно, а становиться объектом для пошлых шуточек и не менее непристойных предложений меня не грело.

Позади послышался чей-то неприкаянный, проникновенный вой. Я замерла. Он был слишком близким, чтобы обманываться насчет тоскующего в лесу волка (кстати, как раз волков я за все месяцы своего вынужденного пребывания здесь, в лесу, не видела ни разу), но слишком далеким, чтобы резко разворачиваться с первым попавшимся на язык атакующим заклятием. Я с сомнением покосилась на Велира:

– Как думаешь, кто это?

Ворон не откликнулся, подозрительно затихнув у меня на плече и напрягшись, словно готовый в любой момент взвиться на воздух. Недобрый знак. Обычно он довольно спокойно относится ко всем заварушкам и авантюрам, что неизменно крутятся около моей беспутной жизни, словно звезды вокруг луны. Я торопливо перебрала в голове всю существующую горную нежить, но никого в ней воющего не нашла. Может, зря тогда волнуюсь?

– Знаешь, наверное, нам показалось, – доверительно сообщила я ворону, но он весьма скептически отнесся к такому предположению, предлагая мне записывать в ненормальные себя, а с ним пока повременить.

Нечто завыло вновь, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности: словно леденящий душу и бьющий дрожью в колени вой раздался прямо у меня над плечом.

– А нервы-то лечить надо, ведьма, – дрожащим голосом попыталась я пошутить, оглядываясь, чтобы окончательно развеять свои сомнения, – и тут же нарастающим воплем в – дцать децибел заголосила первое пришедшее на ум заклятие. Огненный шэрит расплескался жидким пламенем по Горному призраку, опешившему от столь яростной реакции и замершему скорее от неожиданности: никакого вреда огонь ему, бесплотному, причинить, разумеется, не мог. Я же, подкрепив бесполезное заклинание еще парой не менее бесполезных, но рвущихся с языка слов, развернулась и стремглав помчалась по тропинке, тщательно избегая воспоминаний о том, как далеко и глубоко я улечу, стоит оступиться хоть раз. Опомнившийся призрак с дикими завываниями мчался следом, приотстав на пару саженей.

«Позор нации! – глумился глас разума. – Восьмидесятилетняя ведьма спасается бегством! Да последняя второкурсница оказалась бы смелее!»

Иди ты! Далеко и надолго.

Подбодрив себя высоким и душевным: «Иии-эх!!!» – я сбежала с кручи, склона и обвалов которой всю жизнь смертельно боялась, спускаясь боком «лесенкой».

– Ууууу-ах!!! – задорно отозвался сгусток тумана за спиной, швыряя в меня холодную водянистую сеть, с шипением разбившуюся о спешно выставленный огненный щит.

«Так и будем до самого берега бежать? Вообще-то далековато!» – скептически фыркнул разум.

Если не замолкнешь сию секунду, то еще через мгновение зубоскалить будешь в гордом и мертвом одиночестве!

«Да я что? Я так, боевой дух поддерживаю…»

Мой боевой дух меня волновал мало: все внимание занимал его Горный аналог. Он белесым облаком со зловещим подвыванием стелился над тропой, причем, в отличие от меня, упасть в пропасть совершенно не боялся, так что расстояние между нами хоть и медленно, но верно сокращалось. Это было дурным знаком, призывавшим к немедленным действиям. Сам по себе нематериальный, дух, как и любое привидение, причинить мне особого вреда не мог, но вот водной магией владел почти в совершенстве, используя оную щедро и не экономя ауры (впрочем, имелась ли у него последняя, маги до сих пор не знают, предпочитая упокаивать не в меру активных духов, а не терпеливо дожидаться, пока они самообезвредятся).

Я резко остановилась, беспорядочно взмахнула руками, рассеиваясь на мириады болезненно сверкающих во мраке огненных искорок, и кинулась навстречу опешившему от внезапного перевоплощения жертвы духу. Тот, с сердитым «Шхф!» проскочил сквозь обжигающие искры, смутно замерцав в воздухе полупрозрачным маревом – и недовольно взвыл, испарившись почти наполовину.