Дорога к людям

И я видел, как в Баку архитектурно подчеркивают любовь к своему городу, уважение к нему. Были мы в недавно выстроенном Зеленом театре. Это — чудесное сооружение, если можно назвать сооружением амфитеатр и сцену, естественно и свободно расположенные в природном рельефе холма под открытым небом, где холлы, фойе, вестибюль представляют собой площадки и аллеи среди деревьев и кустарника, сохраненных строителями в полной неприкосновенности. Так вот, в этом театре позади портала нет никакой декорации. Это как бы гигантская рама, через нее открывается из амфитеатра перспектива великолепной бакинской бухты, неба и моря; это сердце Баку. Во время концерта я был поражен, что «декорациями» служили живые деревья парка, «живое» небо, просторы бакинской бухты.

Но может быть, красивое и удобное требует больших денег? А мне, напротив, думается, что любая вещь, сделанная с умом и вкусом, со знанием особых свойств материалов, в конечном счете обходится не дороже, а дешевле. За те же деньги в одном случае можно построить нечто унылое, а в другом — нечто привлекательное и остроумное. Те же летние кинотеатры, киоски прохладительных напитков, телефоны-автоматы, кабины для регулировщиков, на которые в Баку приятно взглянуть, уродовали бы улицу, если бы их поставили иначе, не придумали интересного, рационального решения, которое при той же стоимости дало выигрыш и в удобствах, и в «эстетике» улицы. Вот это желание, столь понятное и естественное, стало, видимо, законом для бакинских градостроителей и работников Баксовета. Что ж, это славный закон.

...Тут я должен рассказать об одном замечательном человеке — из тех, кого я искал, находил, вспоминал в своем путешествии в юность и обратно, в нынешний день.

Архитектурные особенности нового Баку, как и всюду, связаны с именами здешних градостроителей, зодчих, художников. Но есть одно имя, которое как бы обобщает труд сотен и тысяч людей, возвращающих молодость громадному городу.

Лемберанский... Алиш Джамилович Лемберанский...

Но ведь он не архитектор, не строитель, не художник.

Верно. И все же любой из коренных бакинцев, рассказывая о чем-то новом в облике города, не забудет упомянуть о заслугах А. Д. Лемберанского. Может не знать или забыть фамилию отдельного архитектора (кстати, напрасно нет у нас на зданиях табличек с именами зодчих), но уж Лемберанского не забудет, отзовется о нем с восхищением.

Даже в те годы, когда этого человека не было в Баку — он получил тогда назначение в Москву, в союзное министерство, — все равно горожане толковали о его новшествах так, будто Лемберанский никуда не уезжал и энергия, его увлеченность, авторитет по-прежнему вдохновляли архитекторов и строителей на интересные и смелые начинания.

Словом, современный Баку и Лемберанский, в понимании местных жителей, — это некое единство, нечто неразделимое.

В своем обиходе люди называют его «наш мэр».

Да, он долгое время был председателем Исполкома Бакинского Совета. Может быть, избрание на этот пост было для него неожиданным. Может быть, он даже пытался уклониться от новой для него миссии.

Человек техники, инженер до мозга костей, он возглавлял нефтеперегонные и нефтеперерабатывающие заводы «Азнефти» — все то сложное, для многих непонятное, обширное, связанное с таинственным превращением веществ, что мы видим, когда смотрим на Черный город и Белый город в Баку, на левой стороне бухты.

И вот он должен покинуть этот знакомый ему мир превращений и вплотную заняться делами, до тех пор ему несвойственными: благоустройство, строительство и т. д. и т. п.

Он был огорчен. Больше того, — обескуражен.

А пути назад не было.

Что ж, он принялся за дело. Инженер, организатор, командир индустрии, мог ли он ждать, что в заботах о любимом городе найдет второе свое призвание?

Он оказался не только энергичным, но и талантливым мэром. Бывая в Баку, замечая какие-то новшества внешности улиц и площадей, почти всегда я слышал:

— Это все Лемберанский!

Это не означало, что именно он автор проекта реконструкции Приморского бульвара или нарядных, легких, веселых строений «малой архитектуры»: киосков, павильонов, таверн на берегу моря или оригинальных, я бы сказал, грациозных светильников на шоссе, ведущем к аэропорту.

Нет, конечно. Но молва условно приписывала ему авторство, потому что именно он своей горячностью, настойчивостью и деловитостью зажигал архитекторов и художников, убеждая их или соглашаясь с ними в том, что, храня свою старину, Баку может и должен и по внешности стать городом второй половины XX века.

И Баку стал таким городом в удивительно короткий срок. И архитекторы и Лемберанский добились этого без миллионных или миллиардных затрат, добились, не прибегая к сооружению зданий-гигантов и фантастических небоскребов. Просто в городе стало законом: при возведении легких каких-то строений — летних кафе или навесов на стоянках автобуса, или залов для игроков в шахматы, или будок телефонов-автоматов, или даже газетных киосков — во всех этих случаях, отбрасывая шаблоны, добиваться новизны, привлекательности, своеобразия формы.